– Почему?
– слегка растерялся Дэн, а редактор задумчиво прищурился, оценивая необычное предложение.

– Не тупи, док, - махнул крылом мух, но был тотчас пойман в кулак Хописом, - ну чего ты опять?!

– Не хами королю, - тихо, но очень внушительно проговорил аптекарь, - то, что ты сегодня в центре внимания, совершенно не значит, что тебе позволено больше, чем другим. Уяснил?

– Да уяснил, уяснил, - проворчал изрядно придушенный мух, - ты прав, клыкастый, с королём так нельзя.

Хопис мученически возвёл багровые глаза к небу, но вступать в полемику с мухом не стал, чем явно расстроил полосатого грубияна.

– А знаете, неплохо, - вдруг проговорил редактор, - свежо, необычно… Я ещё никогда не делал газеты с таким своеобразным названием. Но я ведь и вообще газет для леса и… ммм… «условно живых» не делал. Кстати, а сколько вокруг этой поляны берёз?

Симба, внимательно слушавшая редактора, радостно подпрыгнула и мячиком поскакала считать деревья вместе с шустрым афангом.

– Девятнадцать!
– через какое-то время сообщил запыхавшийся афанг, выбегая на середину поляны.
– Но одна совсем какая-то несерьёзная, может, вообще даже и не берёза вовсе, так что вполне можно считать, что их восемнадцать.

– Значит, так тому и быть, - подвёл итоги обсуждения редактор, - можно потихоньку собирать материал. Летиция, дорогая, заглянешь ко мне завтра? Обсудим детали. И Захария прихвати...

– Договорились, - невозмутимо кивнула ведьма, а Захарий, слегка растерявшийся от собственной смелости и последовавшей за этим популярности, просто молча кивнул.
– Насколько я понимаю, для того, чтобы издавать газету в лесу, нам не нужно разрешение мэрии? Фуортал не в её юрисдикции, не так ли?

– Тётушка!
– воскликнул Генри, насмешливо прищурившись.
– Не подозревал в тебе знания таких тонкостей!

– Ты много чего во мне не подозревал, - абсолютно спокойно посмотрела на него Летиция, - но я тебя прощаю, более того, даже разрешаю обращаться ко мне по имени.

– Да уж, - фыркнул инспектор, - давно пора, да и не по статусу тебе теперь быть просто «тётушкой».

– Отравлю, если будешь много себе позволять, не насмерть, но от души, - по-прежнему безмятежно откликнулась ведьма, - и спрячусь в лесу. Так что там насчёт разрешения, Франц?

– Ты совершенно права, - кивнул редактор, с улыбкой слушавший перепалку Генри с родственницей, - власть Левендота на Фуортал не распространяется, а чьё разрешение нужно — никто тебе не скажет, так как пока не было прецедентов. Полагаю, что короля, хотя он пока и не прошёл официальную процедуру.

– Ты нам разрешаешь?
– тут же повернулась к Денису ведьма.

– Зачем ты спрашиваешь?
– удивился Денис.
– Это, по-моему, была именно моя инициатива.

– Ну, мало ли, - усмехнулась Летиция, - вы, короли, такие непостоянные — это что-то! Вдруг ты уже передумал?

– Ведьма, - нежно шепнул Денис на ушко Летти, - вот как есть ведьма, но я тебя всё равно люблю.

Вместо ответа Летиция протянула ему гилану, которую давно уже принёс кто-то и положил на крыльце.

– Мне кажется, в обсуждении серьёзных вопросов и активных конкурсах нужно сделать паузу, - сказала она и мечтательно улыбнулась.

– Хорошо, - не стал ломаться Дэн, зная, что концертную программу ждут многие, - давайте тогда начнём с новых песен, а там посмотрим.

Зрители оживились и, радостно переговариваясь, подвинулись поближе. Денис тронул струны, и сначала просто наигрывал какую-то мелодию, а потом, выбрав песню, сказал:

– Я подумал, что эта песня вам тоже понравится, так как она как раз и о природе, и о чувствах.

Он глубоко вздохнул, глотнул из протянутого ведьмой стаканчика зелье для горла и негромко запел. Летиция снова насыпала на ладонь какую-то пыльцу и сдула в центр поляны, отчего негромкий камерный голос Дениса стал слышен всем.

– Ты неси меня, река, за крутые берега,

Где поля мои поля, где леса мои леса.

Ты неси меня, река, да в родные мне места,

Где живет моя краса, голубы у нее глаза.

Здесь Дэн сделал паузу и, отбивая ногой ритм, перешёл к удивительно ритмичному припеву:

– Как ночка темная,

Как речка быстрая..

Но не успел он пропеть две строки, как на поляну выскользнули три подкочечника и, замерев на секунду, плавно стали кружиться, рисуя то спирали, то какие-то удивительно гармоничные зигзаги, то снова круги. Их движения обладали какой-то совершенно невероятной, почти гипнотической плавностью. Денис вспомнил, как когда-то видел запись танца ансамбля «Берёзка»: вот там девушки в длинных сарафанах точно так же кружились на сцене, и казалось, что они над нею плывут.