— Разве с таким красивым мальчиком можно быть несчастной? — Ксюшка шутливо округляет глаза.

— Он совсем не мальчик, Ксю, — глупо улыбаюсь, рисуя ногтем по бумажной салфетке. — Мужчина, — произношу с удовольствием. — Это очень круто.

Саркис

К возвращению Стефы мы с Анаит успеваем полностью ободрать одну стену от старых обоев. На полу обрывки, брызги воды. Помогаю жене аккуратно переступить через весь этот бардак и дойти до комнаты. Она быстро переодевается и возвращается к нам.

— Чем помогать?

— Затяни, пожалуйста, — показываю на бандану на своей голове.

Пока с табуретки и обратно скакал, узел ослаб, и она сползает на глаза, а у меня и Аны руки мокрые.

— Тебе идёт, — мурлычет жена. — Так что мне делать?

— Поешь сходи и отдыхай. Мы тут сами справимся, — жалко её ухоженные пальчики.

— Я с девочками в кафе перекусила. И мы договаривались, что ты научишь меня делать ремонт.

— Тогда собирай волосы, бери вот такую же штуку, — показываю шпатель в своей руке, — и присоединяйся. За сегодня надо стены зачистить.

Заплетает две косички. Остальное убирает ободком и находит для себя рабочий инструмент. Встаёт рядом со мной, внимательно наблюдая за процессом. Я делаю верх, Анаит внизу, насколько достаёт.

— Давай покажу, — встаю за спиной у жены.

Беру её за руку и направляю к стене, показывая несколько движений. Приятная близость тут же откликается учащённым пульсом. Стефа ещё и пахнет чертовски вкусно. Мне очень нравится такой ремонт. Я готов делать его как можно дольше.

Жена всё чувствует. Поворачивает ко мне голову. Улыбается. Целую в щёку и отступаю, пока могу сохранить адекватность.

— Как прошло собеседование? — голос немного подводит.

— Да так, — взмахивает шпателем в воздухе. — Надеюсь, всё нормально. Не могут же они меня зарубить после конкурса по баллам и успешного прослушивания?

— Не должны. Стеф, я же поступил. И отучился. У тебя точно всё получится. Я уверен.

— Не знаю. Там тётки такие неприятные были. Кусались всё время, — жалуется она.

— Давай подарим им на ближайший праздник напильник, — предлагаю жене.

— Зачем? — роняет шпатель.

— Чтобы зубы себе пообтесали маленько.

Смеётся.

Ну вот, другое дело, а то глаза уже на мокром месте. Переживает очень. Отвлекаю её разговорами и случайными касаниями. Узкое пространство прихожей играет мне на руку. Остаётся только сделать шаг шире или развернуться резче, чтобы в очередной раз обнять Стефу.

Очень хочется больше. Утром она так раздразнила меня, что не спас ни холодный душ, ни ручная перезагрузка, ни сон. Сильно я погорячился насчёт пяти дней. Думал, жена будет сопротивляться, а она меня трогает сама и целовать даёт.

Бросив шпатель на пол, устало сажусь на табуретку и стягиваю с головы бандану. Волосы рассыпаются в разные стороны. Стефа тянется к моей чёлке, чтобы убрать её с глаз. Автоматом развожу колени в стороны, и она проваливается между моих ног, буквально падая на меня. Ловлю за талию. Смотрю ей в глаза и понимаю… Нет. Не вывезу я весь обещанный срок.

— Закончили? — тихо спрашивает, тонкими пальчиками разбирая чёлку на две части и убирая в стороны.

— Да. Сейчас порядок тут наведу и будем ужинать.

— Тогда я пойду разогревать, — и стоит. А я руки не разжимаю. Только спускаю немного ниже, на бёдра.

Анаит возвращается к нам с совком и веником. Приходится отвлечься. Только сначала отсылаю обеих девчонок из прихожей. У меня слишком очевидный стояк. Не надо малой такое видеть.

Выдохнув, собираю мусор и протираю полы. Помогает погасить возбуждение. Только это всё бесполезные примочки. Я уже чувствую себя озабоченным. Всё время думаю о сексе. Мне снится секс. Это жесть какая-то!

Пока девчонки болтают за столом, я молча и зло смотрю в свою тарелку. Они не виноваты. Меня просто уже всё бесит от лютой неудовлетворённости.

В душ ухожу первый. Смываю с себя пот и долго стою под водой с закрытыми глазами.

Выхожу. Следом за мной в ванной скрывается Анаит. Ловлю момент и зажимаю жену между собой и раковиной.

— Стеф, — скулю и трусь кончиком носа об изгиб шеи, — я свихнусь скоро. Спаси меня, а. Девочка моя, — целую её в плечико. — Жена, — урчу в ушко.