— Мужик, ты кто? — театрально удивился друг. — Ладно, эта не понравилась — пойдем куда-нибудь сходим, развеемся. Надо срочно пар выпустить. Забудь ты про свои подвиги и про пельмешку, таких пельмешек…

— Заткнись, — посоветовал я.

— Жек, ты влюбился, что ли? — Ромыч так округлил глаза, что они стали казаться двумя блюдцами.

Я выдохнул, вдохнул, собрался с мыслями и признался:

— Он не работает, — косясь вниз, шепотом сообщил я.

— Совсем? — У Романа был такой сочувственный вид, что мне самому себя жалко стало.

— С ней работает, — опустил я голову, — никого не хочу, понимаешь. Не вставляет меня больше никто. После того как я ее в отделении чуть… Все, как отрезало.

— Ах-ха. Ну что, дабы почтить память усопших, до обеда будем работать стоя, — нервно хмыкнул Ромыч. — А она что?

— Что? Ничего! — психанул я и втопил педаль газа в пол. — Она микроволновку тушит, ей некогда.

Рома задумчиво почесал подбородок и сочувственно посмотрел на меня:

— Женись! Вижу — созрел! Почтим твою утерянную свободу минутой молчания.

— Ты, Ромыч, прям плещешь оптимизмом… Минута молчания, память усопшим. Что случилось? С женой помирился?

Друг скис и опустил голову.

— Нет. Мы с ней вместе с шестнадцати лет. Со школы, блин. Приелись, быт достал, меня вечно дома нет, она работает постоянно. Я думал, все, прошла любовь, завяли помидоры. А тут Стелла и у меня крыша уехала. А сейчас понимаю, что жену люблю. И она такая стала… Волосы отрезала, краситься начала, такая недоступная опять, как в девятом классе. Я ж за ней два года бегал как одержимый тогда, добивался, так влюбился, что крышу срывало. Запутался я.

Я промолчал, чтобы не давать глупых советов. Меня так вштырило пельмешкой, что я сам, как одержимый, готов был ее добиваться.

Таких, как Лиля, одна на миллион. Я бы с ней и в разведку спокойно пошел, да куда угодно.

Ромыч снова потянулся за сигаретой, и в этот раз я отказываться не стал. Вдохнул вонючий дым и увеличил скорость. Хотелось доделать дела и поехать домой — спать.

Еще Паню отдавать. Нужно будет поинтересоваться у его хозяйки, какого хрена она так долго его искала.

Докурил, потушил бычок о пепельницу и въехал на территорию отделения. Мы с Ромычем молчали, каждый думая о своем.

Вошли в здание и переглянулись. У окна с кем-то ругался Макс!

— Я? Да не бил я вашу машину! Совсем обалдели? Кто возместит? Я? Я ничего не обещал! Да пошел ты!

Капитан нервно сбросил вызов и развернулся к ухмыляющимся нам.

— Что? — развел он руками. — Если узнаю, что это снова ваши шуточки…

— У нас алиби, — отмахнулся я, — железобетонное. Мы были на месте преступления.

Макс нервно дернул плечом, развернулся на пятках и, чеканя шаг, утопал наверх.

— Работать и еще раз работать! От забора и до заката, — тяжело вздохнул я и пошел вслед за Максом.

Глава 29

Жека

Я открыл глаза, сонно моргнул и чихнул, потому что чей-то пушистый хвост шевелился прямо в районе моего носа.

Паня, он же Звентибобер или как там правильно, услышав, что я проснулся, тут же развернулся к лесу задом, ко мне передом и завел свою кошачью песню.

— Не примазывайся, ты едешь домой, — пробубнил я, машинально почесывая кота за ушком.

— Мяу, — не согласился со мной Паня.

— Ничего не знаю, — отрезал я, — ты мне слишком дорого обходишься.

— Мряу, — кот подвинулся ближе.

— Как мужик я тебя понимаю, — тяжело вздохнул я, — я бы на твоем месте тоже когти двинул, только бы меня и видели. Это ж надо мужика единственной радости в жизни лишить. Может, ты поэтому так много ешь?

— Мр-р-р-р, — Паня развалился на спине, раскинув лапы в стороны и позволяя мне чесать его пузо.

Я снова зевнул, вспоминая вчерашний день. Так вымотался, что не помнил, как доехал до дома, а спать упал прямо в джинсах и футболке, предварительно поставив телефон на беззвучный режим. Разбираться с хозяйкой Пани сил не было, звонить с наездами пельмешке, которая так и не соизволила отчитаться, тоже.

Оставил все разборки и разговоры на утро и просто отключился. Потянулся, не обращая внимания на недовольного Оккупанта, который уже просто распластался по кровати и нежился, подставляя под мою руку то один бок, то второй.