— Зачем? — Брелок повернулась ко мне спиной, под несильным давлением рукой на здоровое плечо, — когда я смотрел, как инквизиторы насилуют виновных братьев или еретиков, тем совсем не было приятно. Как со мной первый раз. Почему сегодня не так? Зачем мне было… приятно?

— Слушай, блять, я так захотел! — огрызнулся я, дойдя пенящейся губкой по поясницы сектантки. — Чего, думаю, один я буду кайфовать?! А если ты не довольна, буду снова ебать тебя пока ты!.. ну ты поняла…

— Прости, это просто странно для меня… — Брелок зябко потерла плечи, хотя температура в душевой почти не изменилась, — я не знаю как объяснить… Ты мой каратель, ты должен наказывать.

— А я что делаю? — я пожал плечами. Размахнувшись, влепил по мокрому заду девушки громкий шлепок, смазанный только из-за стекающего геля и воды со спины. Вскрикнув, Брелок подпрыгнула, несколько возмущенно и удивленно посмотрела на меня через плечо.

— Я могу быть грубее! — с лукавой пошлой улыбкой промурлыкал я. — Начинаю входить во вкус! Обычно я с девушками нежен и ласков, но когда ты нарисовалась в моей жизни… прямо башню мне сорвала.

— Я иногда размышлял, что это за ощущения такие, — позволив себе тихую улыбку, Брелок полностью повернулась, положив ладони мне на бедра, — а тут нарисовался ты и показал мне боль. А сейчас удовольствие… И я хочу еще.

— Ух ты! — рассмеявшись, я ощутил новый прилив возбуждения. — А я не против! Ночь у нас длинная! Кстати, вспомнил анекдот в тему!..

— Эта… Костя?

— Что?

— Ты не пойми меня не правильно, но Лиза она… Как это такая девушка сумела стать вашей практиканткой? Лиза как-бы… не похожа она на человека науки!

— Её мать, Евгения Потапова, старший научный сотрудник НИИ имени академика Павленко. — Ответил мне сухо Михайлов, гордо вышагивая по вросшим в землю шпалам. Лиза шла чуть позади нас, уткнувшись снова в телефон. — У Евгении полно знакомых из её сферы и она без труда устроила Лизу на бесплатное обучение. Только девушку не особо привлекала химия, ботаника, биология. Лиза сама нам говорила, что хотела стать… э-э-э… как же… что-то с модой и Интернетом, кажется, связанно. И вот на четвёртом курсе у неё вышел какой-то страшный конфликт с деканом факультета, и на время практики он отправил её к нам, в Зону. И как бы Евгения не уговаривала и не требовала, решение было принято. Лиза у нас уже месяц и мы успели привыкнуть к ней и привязаться. Поэтому я вас еще раз прошу… Я требую! Чтобы вы оберегали нашу Лизу!

— Не волнуйтесь, — беспечно сказал я, переходя на асфальтовую дорогу на перекрёстке с железной дорогой. — Ни один блондинистый волосок не упадёт с её милой головки.

— И не смейте к ней приставать! — уже более строго добавил Костя, зло зыркнув на меня из-под очков. — Я знаю что вы!.. люди из Зоны… Очень падкие на красивых девушек! Можете легко им мозги запудрить, использовать и бросить!

— Ну, что поделаешь, Костя? Такова наша натура! — рассмеявшись, я развёл руками. На этом наш разговор был окончен, потому как Лиза поспешила нагнать нас. Не обращая внимания на лаборанта, девушка приветливо улыбнулась мне.

— Тебе понравились мои оладушки, Игорюша? — пропела она, смахнув с лица упавшие светлые пряди.

— Недурно! Очень даже вкусно!

Не желая слушать нашу будничную беседу, Константин что-то буркнул себе под нос и ускорил шаг, отойдя вперед от нас на полметра. Ну, сам будет виноват, если в аномалию вляпается.

Сегодня наша группа вышла на удивление невероятно рано, только перевалило за девять. Погода в окрестностях старого завода благоволила к длинным рейдам на весь день. Небо было совершенно чистым, ярким, без малейших островков пушистых облаков. Солнце припекало еще по-летнему, но прохладный ветерок, волнами перекатывающий отросшую траву, не давал жаре вставать во главенство. Изредка окатывал лица, слабо толкал в грудь, ероша волосы.

Задержав ненадолго ботаников коротким сигналом, я оценил местность. Где-то в районе Градирни доносился лай пса. Точно не Саяна, голос своей собаки я различу из тысячи. Тем более, у здешних псов лай был свой, особый. Более озлобленный, чем у простых собак. В канаве впереди, в метре от нашей остановки, примяв траву, висела «Карусель». Она лениво перебирала своей гранью длинные колоски. Туда точно не стоило лезть, хоть аномалия не выглядела крупной. Указав направление, я пошёл в канаву, поросшую густой темно-зелёной травой. Пересек её без опасения, вышел обратно на железную дорогу. Костя шёл за нами, на небольшом отдалении.

— А вечером я пирог с луком и яйцами испеку! — Лиза попыталась взять меня под руку, на что я мягко отстранился. Увидев, как нижняя пухлая губа практикантки начинает обиженно выпячиваться, мне пришлось замедлить шаг.

— Лизонька, ты только не обижайся, но не надо меня за руку брать. Не дай бог чего случится, я ж среагировать не успею!

— А-а-а… — протянула Потапова, понимающе закивав, — а у тебя девушка есть?

У меня есть свой личный монолитовец, которого я часто ебу — хотелось так едко высказать практикантке, но вместо этого я натянуто улыбнулся и ответил:

— Нет. Была у меня одна, с которой я часто встречался, но её убил тот маньяк, который тебе гадости писал.

— Вот ка-а-ак… — пушистые накрашенные ресницы быстро затрепетали, — это… типа печально очень!

— Типа да…

Рация всё молчала, ни разу за это время не хрустнув. Я часто оглядывался по сторонам, не только для оценки безопасности, но и пытался высмотреть торчащие из высокой травы чёрные уши или хвост, или мелькнувший где-нибудь зелёный комбинезон. Но либо фанатичка с собакой ушли далеко, либо зрение меня подводило.