Несколько минут Дэвид стоял и смотрел сквозь просветы в листве на мрачное сооружение, возведенное на огромной высоте. Его зачаровал вид черных куполов, башен и стен без окон и дверей.

Затем, оторвав взгляд от странного сооружения, Дэвид скользнул взглядом вдоль кромки леса в поисках следов своей супруги.

— Woher kommst du? [9] — неожиданно спросил кто-то совсем рядом.

Дэвид резко повернулся. Двое мужчин вышли на берег из леса. Остановившись, они с подозрением уставились на американца.

Задавший вопрос на немецком был плотным рыжим мужчиной лет сорока в застиранной, оборванной серой форме. Он внимательно оглядел Дэвида.

Его спутник — огромный широкоплечий скандинав в лохмотьях, которые некогда были свитером, и морских сапогах — выглядел намного старше немца из-за обветренной кожи и лысой головы. Оба мужчины были вооружены копьями.

В первый момент опешив, Дэвид Рассел с трудом ответил им:

— Я… я не понимаю вас, — а потом в сердцах воскликнул. — Во имя Бога, скажите, что это за место?!

Немец хмуро посмотрел на Дэвида.

— Как вы очутились здесь? Ваш корабль налетел на скалы? Кто-то еще спасся?

Когда поток вопросов иссяк, Дэвид ответил:

— Мы плыли в яле… Я и моя жена… Потом перед нами совершенно неожиданно появился этот проклятый остров. Наше судно налетело на скалы. Мы выбрались на берег, но я вырубился, а когда пришел в себя, Кристи нигде не было — она ушла за помощью. Теперь я ищу ее! — сам того не замечая, он уже кричал. — Я хочу забрать ее из этого дьявольского места!

Немец печально покачал головой.

— С острова не сбежать… А у тех, кого Владыка призывает в свой замок, судьба и вовсе ужасна… Я сам торчу на этом острове уже лет двадцать.

— Двадцать лет?! — переспросил потрясенный Дэвид.

Немец кивнул.

— Я — лейтенант Вилыельм фон Хаусман. Служил на подлодке U-321 императорского германского флота. Весной 1918-го мы поднялись на поверхность, чтобы перезарядить батареи, и заметили впереди в море странное мерцание.

В следующее мгновение перед нами появился этот остров, и мы врезались в скалы. Я находился на палубе, потому и спасся, а все остальные пошли ко дну.

Потом он кивнул в сторону своего спутника — норвежца.

— Это — Халфдон Хаспер, первый помощник на норвежском торговом судне. Он попал на остров в 1929 году. Здесь живет пара сотен потерпевших кораблекрушение. У нас там в лесу маленькая деревня.

— Но почему вы не пытаетесь убежать? — удивился Дэвид. — И что это за адское невидимое место?

Фон Хаусман только пожал плечами.

— Знаю не больше вашего. Особенно если говорить о том, почему остров невидим для внешнего мира. Владыка так пожелал, но как он это сделал, понятия не имею.

— Владыка? — переспросид Дэвид. — Кто это?

Фон Хаусман указал на черный замок на далеких скалах.

— Вон замок Владыки. Он — правитель этого острова, но кто он такой, не могу сказать. Никто, из тех, кто живет здесь, никогда не видел его.

— Хотите сказать, он никогда не покидает свой замок? — удивился Дэвид. — Но тогда откуда вы знаете, что он вообще существует?

Немец вздрогнул.

— Мы отлично знаем, что он существует, поскольку время от времени он призывает одного из нас. Тот, кого призвали, идет в этот проклятый замок и никогда не возвращается.

Неожиданно Дэвида охватило странное, тревожное чувство.

— А моя жена? Я должен найти ее…

Тут впервые заговорил огромный норвежец. У него был странный урчащий акцент. Но обратился он не к Дэвиду, а к немцу:

— Быть может, его жену встретил кто-то из наших и отвел в деревню?

Фон Хаусман закивал, хитро прищурившись, а потом повернулся к Дэвиду:

— Возможно, кто-то из наших отвел твою жену в деревню, как говорит Халфдон. Думаю, тебе лучше отправиться с нами.

Сходя с ума от беспокойства, Дэвид быстрым шагом следовал за двумя новыми знакомцами через густой лес. Они шли по едва заметной извивающейся тропинке, ведущей в глубь леса, вокруг огромных деревьев и полусгнивших упавших стволов.

Несмотря на свое состояние, Дэвид заметил, что деревья и кусты вокруг него совершенно незнакомые. Раньше он никогда не видел таких деревьев, таких огромных цветов и гигантских гротескно-оранжевых фруктов. Все это казалось странным сном, но проснуться он никак не мог.

Тем временем фон Хаусман продолжил рассказ:

— До деревни недалеко. Жалкое поселение, где мы влачим свою никчемную жизнь, собирая фрукты и охотясь на мелких животных, ожидая, когда придет время и Владыка призовет нас, — добавил он мрачно. — Я бы хотел, чтобы мастер призвал меня, положив конец этому жалкому существованию, от которого никуда не деться…