У Стефани от этой новости губы сжались. Она думала, что все это хакерское дело разрешилось после того, как Торн нашел коробку. Похоже, нет, подумала она, но в данный момент ее больше беспокоил Торн, и она сказала: «Тебе нужно показать мне твою рану, Торн».

Когда он закрыл рот и покачал головой, она не стала с ним спорить. Вместо этого Стефани просто подхватила его на руки.

— Я могу идти, — рявкнул Торн, начав вырываться у нее на руках.

Не обращая на него внимания, Стефани прыгнула вверх и вперед, легко преодолевая высокие перила. Она приземлилась на террасу с глухим стуком, от которого их обоих пронзила дрожь. Это остановило борьбу Торна на достаточно долгое время, чтобы она внесла его внутрь и поставила на ноги рядом с островом.

— Садись, — приказала Стефани, выбегая из комнаты. Она пошла в ванную за тряпкой и полотенцем. Она не стала искать антисептик, бинты или что-то в этом роде по той простой причине, что таких вещей у нее не было. Стефани не нуждалась в них. Нано все вылечивали довольно быстро, без необходимости оказания первой помощи. У нее даже не было спирта для обеззараживания, ради бога, или настоящего алкоголя, который мог бы сойти в крайнем случае, потому что ей не нужен был спирт, а употребление спиртных напитков окажет на нее очень мало влияния, поэтому она не беспокоилась об этом.

Проклиная себе под нос отсутствие необходимого для оказания первой помощи, Стефани вернулась на кухню с тряпкой и полотенцами.

Когда она вернулась, Торн сидел в конце острова, все еще прижимая руку к ране. Не обращая на него внимания, она положила полотенца и тряпку рядом с ним, затем взяла две миски, налила в одну теплую воду, взяла ложку и острый нож, а затем достала корень имбиря из холодильника, прежде чем достать мед и маленькую бутылочку эфирного масла лаванды из шкафа.

«Что ты делаешь?» — с недоумением спросил Торн, глядя на мед и имбирь.

«У меня здесь нет ни антибиотиков, ни антисептика, так что придется обойтись подручными средствами».

Его глаза тут же сузились, когда он увидел, как она налила немного жидкого меда в миску и начала возиться с имбирем. «Ты не будешь мазать меня медом и имбирем. И о мой Бог! Что это такое? Воняет, — пожаловался он, когда она открыла эфирное масло лаванды.

Стефани слабо улыбнулась на жалобу. Она купила эфирное масло лаванды, чтобы использовать его в своем диффузоре, потому что оно должно было успокаивать, но, как и Торн, ей совершенно не понравился запах. Ему повезло, потому что это означало, что у нее все еще была почти полная бутылка. Стефани где-то читала, что лаванда обладает антисептическими свойствами, поэтому намеревалась приложить ее к его ране или, может быть, полить ее. Но она не была уверена, следует ли ей использовать ее так или чем-то разбавить.

Стефани размышляла над этим вопросом, чистя и измельчая имбирь.

— Ты зря тратишь время, — раздраженно прорычал Торн. — Ты не намажешь меня этой штукой.

— У меня нет никаких анти…

«Мне не нужен антисептик, я и без него прекрасно заживу», — заверил он ее. — И если ты думаешь, что сможешь обмазать меня этой дрянью, мы с тобой будем драться.

— Ты так говоришь, как будто это что-то плохое, — пробормотала она, а потом поняла, что вылетело из ее рта, и ненадолго закрыла глаза. Когда она снова открыла их, она с раздражением оттолкнула имбирь и мед и вместо этого взяла тряпку и воду. «Отлично. Тогда, по крайней мере, позволь мне смыть кровь и взглянуть на рану, чтобы узнать, стоит ли мне звонить Дэни и просить ее зашить тебя.

Когда она окунула тряпку в воду и начала ее выжимать, Торн нахмурился и сказал: «Мне не нужна Дэни, чтобы зашить меня…»

Его слова закончились испуганным проклятием, когда она использовала бессмертную скорость, чтобы добраться до него от острова и отдернуть его руку от раны, прежде чем он даже понял, что она движется.

Учитывая, что она вообще не могла убрать его руку снаружи, Стефани знала, что на этот раз у нее получилось, только потому, что она застала его врасплох. Но именно она была удивлена, когда взглянула на рану. Размер и форма подсказали ей, что этот ублюдок пытался вырвать горло. К счастью, он потерпел неудачу. Но рана оказалась глубокой.

Стефани испытывала некоторое замешательство, когда смотрела на него. Хотя на его шее и жилете было немного крови, ее было не так много, как она ожидала, и рана, похоже, уже перестала кровоточить. Это было странно. У смертных не останавливалось кровотечение так быстро, особенно после такой раны. Алая жидкость должна литься ему в горло.

Наклонившись ближе и бессознательно вдохнув медный запах, Стефани пожалела, что не может приподнять клочок разорванной кожи, чтобы увидеть, насколько она глубока на самом деле. Она боялась, что это причинит ему боль и снова вызовет кровотечение, и не хотела этого делать.

С ее мыслями, занятыми такими заботами, Стефани была застигнута врасплох своими действиями, когда она внезапно лизнула его горло. Она не сознательно решила это сделать. Она даже не заметила, как наклонилась ближе к его шее. Как будто ее язык или тело имели собственный разум. Что еще хуже, это не был какой-то изящный маленький лизун кончиком языка. Это было полное волочение ее языка от основания его горла до раны. . и эффект был электрическим. Вкус был хорошим, что говорило ей о том, что она слишком долго не брала кровь. Но именно ощущения, прокатившиеся по ее телу в ответ на ласку, заставили ее отстраниться.