Шрифт:
— Принеси кипятка, — приказала она брату.
Тот с явной неохотой нагнулся к очагу, на котором стоял железный котелок, из которого варил пар. Вооружившись куском тряпицы, мальчик ловко ухватил котелок и отнёс сестре. Девочка взяла половничек и, зачерпнув кипятка, заварила нам чай. По помещению распространился терпкий аромат. Я сразу узнал запах чая из червыля. Его фиолетовые листья собирают осенью, чтобы высушить их и расфасовать по мешочкам. Такой чай тонизирует, греет долгими зимними вечерами и существенно помогает при простуде.
Подав нам кируки с ароматным напитком, маленькая, но очень серьёзная хозяйка уселась на шкуру, вынула из-под её края какое-то рукоделие и принялась за работу. Её брат присел рядом с нами.
— Скажи, Санбек, что из себя представляют катакомбы? — попросил я.
— Катакомбы — это сеть коридоров, соединяющих различные кратеры. Кроме того некоторые пещерки мы сами выкопали. Жители катакомб называют это место Убежищем и по праву считают его вторым домом. У каждой семьи есть свой кратер. Мы именуем его юракой, так ведь привычней. Для одиноких людей мы выдолбили в стенах коридоров небольшие ниши, так, чтобы в них поместился очаг, ложе и столик для хранения утвари. Каждое помещение оснащено дымоотводом, представляющим из себя круглое длинное отверстие, похожее на нору. Оно ведёт наружу.
— И много людей обитают в Убежище? — поинтересовался я.
— На данный момент несколько сотен, — отозвался парень.
— Несколько сотен! — поразился я. — Это же маленькая армия! Как вы тут все размещаетесь?
— Убежище очень большое, — объяснил Санбек, — это сотни кратеров, многочисленные коридоры, ниши, кладовые, лекарские, оружейные и в конце концов Грот Собраний.
— Грот Собраний? — переспросил я.
— Да. Это огромный кратер, который мы оборудовали для больших собраний и общественных мероприятий. Кроме того в нём живёт Барут.
— Барут?
— Это наш хан, — с каким-то трепетом произнёс Санбек и я почему-то внутренне поёжился.
— А что за люди живут в катакомбах? — продолжал любопытствовать я.
— Это те несчастные, для которых не нашлось места в городе или деревне или же они вынуждены были бежать. Я тебе уже говорил, что люди эти в прошлом были либо рабами, либо разбойниками, либо заплутавшими путниками.
В соседнем помещении послышался старческий смех, мы поняли, что медицинские манипуляции закончены.
— Вот теперь настало тебе время познакомиться с местными жителями, — заявил Санбек и улыбнулся мне. На пороге показались двое: женщина лет сорока и старик, которому она делала перевязку.
Глава 5. Жители Убежища
— Здравствуй, Санбек, — проговорила степенно женщина, — и тебя приветствую, незнакомец.
Я слегка наклонил голову в знак уважения.
— Представь нам своего нового приятеля, Санбек, — улыбаясь попросил старик.
— Что ж, это можно, — отозвался парень. — Это Хизар. Я нашёл его сегодня на Жертвеннике.
Женщина и старик с недоумением переглянулись.
— Да, я тоже удивился, обнаружив на холме живого человека. Обычно там можно найти лишь обугленный скелет или куски растерзанной плоти. Но сегодня ночью степное лихо почему-то не смогло справиться со своей жертвой.
— Любопытно… — женщина пристально посмотрела на меня. Я прочитал неподдельный интерес в её раскосых глазах.
— Меня зовут Лимана, — представилась она. — А это мои дети: сын Агыр и дочь Шерика.
— А меня можешь называть Рахим или попросту Одноглазый, сам понимаешь почему, — усмехнулся старик.
— Я рад знакомству, — пробормотал я, чуть смутившись.
Между тем Лимана приблизилась ко мне вплотную и бесцеремонно принялась ощупывать меня. Её тонкие пальцы впивались в мои руки, плечи, шею.
— Странно… — задумалась она, — нет никаких повреждений… Ты ничего не перепутал, Санбек?
— Говорю же тебе, я нашёл его на холме. Цепи, которыми Хизар был прикован к столбам, просто расплавились, а ему хоть бы что!
Лимана ещё пристальнее посмотрела мне в глаза. Я выдержал её испытывающий взгляд.
— Заметил ли ты какие-либо перемены в себе после сегодняшней ночи? — спросила женщина.
— Заметил, — с небольшим раздражением хмыкнул я, — татуировка на моей груди исчезла. И ещё теперь я могу безболезненно смотреть на солнце.
Услышав мои слова присутствующие захлопали глазами. Одноглазый что-то пробухтел.
— Не может быть, чтобы сказки оказались былью, — задумчиво произнесла Лимана.