Долго рассматривал себя, придавая телу различные картинные позы и строя гримасы. С мимикой ещё надо поработать — привык к прошлому невзрачному лицу и пытаюсь скрыть дефекты стёршихся от времени зубов или блёклость старческих глаз. А тут всё «новенькое», не потасканное жизнью и фотомодельное! Шикарный, этот Ладомолиус, мужик! Яхту на задний план, пару красоток в бикини, и готова обложка для модного журнала! Но чего нет, того нет — только любопытная морда Болтуна иногда мелькала в отражении за моим широким плечом.

— Вы, ри Ликкарт, прям, как первый раз себя видите! — наконец, не выдержал он длительного молчания. — Моя Пунцерия и то меньше у зеркала крутится! Осторожнее с ним! Врать не буду — сам не видел, но один знакомый рассказывал, что у его троюродного деда был свояк, который тоже пялился, пялился в стекляшку проклятую, а потом упал замертво! Сам помер, а отражение стоять осталось… Видать, душу себе зеркало забрало!

— Чушь! — не поворачивая головы, ответил я. — И прав ты, Болтун,! Снова к себе, к почти свободному человеку привыкаю после серых стен и прелой соломы. Как заново родился!

— Так, попривыкать и потом можно! Сейчас бы, стал быть, поесть не мешало… Специально голодом себя морил, чтобы всё с вашего стола попробовать. Пусть Его Безгрешие и упросил кангана Звейницилла не травить Вас раньше времени, но вдруг какой пакостник задумал плохое? Лучше я на суд Даркана Вершителя отправлюсь, чем Ваше Милосердие потом животом мучиться будет из-за моего недогляда!

— Что? Вот, прям, всё-всё будешь? Я видел, сколько блюд слуги нанесли. Не лопнешь?

— Конечно, всё! Особенно вино часто травят. Иногда даже без причины само портится! Я тут с одним дружком встретился, и решили мы отметить сие знаменательное событие. Сели в корчме у Супулуса и не успели первый кувшинчик вина оприходовать, — развёл он в сторону руки, показывая немаленький объём сосуда, — как ноги отказывать начали… Страшное дело, скажу я Вам, ри Ликкарт! Перепугались с дружком не на шутку!

— И что дальше?

— Не помню… Думали вторым кувшином ноги поправить, так и голову отшибло начисто. Во, сколько отравы в нём образовалось! Не иначе, сам Хирг Двуликий подсыпает заразу, глумясь над приличными людьми! Так что, вино буду пробовать в первую очередь!

— Ладно! Уговорил! — рассмеялся я, оценив незатейливую хитрость пройдохи. — Пойдём уже, дегустатор, к столу!

— Что за слово? Приличное или ругаться им можно?

— Дегустатор? Это, братец, профессия такая. Ест человек, что ни принесут, а ему за это деньги платят.

— Очень хорошая работёнка! Мне б вот так — работал бы без выходных и ещё ночью подрабатывал! Обязательно позовите, если впотьмах пустая кишка звенеть начнёт!

Что ни говори, а хватило нам обоим этого гастрономического роскошества не только наесться, но и основательно пережрать. Невозможно удержаться было, когда одно блюдо вкуснее другого! Натуральные, с ароматными незнакомыми мне специями разжигающими аппетит, яства просто таяли во рту! Как не лопнул — сам не понимаю!

Наверное, повезло, что сморил сон. Сегодня просто спал, не видя сновидений, наслаждаясь мягкостью перины и лёгкостью пушистого одеяла, пахнущего свежими луговыми травами… Благодать!

Утром разбудил Патлок, принёсший лёгкий завтрак.

— Ри Ликкарт, — поздоровавшись, серьёзно начал он. — Его Безгрешность прислал весточку, что Ваши родители скоро будут. Значится, надо умываться, потрапезничать и привести себя в порядок.

Сон как рукой сняло! Очередной экзамен вот-вот начнётся, а я тюленем разлёживаюсь! Вскочил с кровати, потянулся и неожиданно для себя, упав на пол, стал делать отжимания от него сначала двумя руками, а потом каждой по отдельности. Что-то новенькое! В прошлом теле пошёл бы крепкий чай заваривать, даже не помышляя о зарядке, а тут… Явно Ликкартова привычка, которую неосознанно повторил. Не скрою — привычка замечательная и нужно вбить её в свои мозги крепко, чтобы поддерживать в приличном физическом состоянии «дар богов», но сколько вот таких вещей ещё припасено? Надо больше контроля, а то пырну кого-нибудь ножом или кошелёк сопру и доказывай потом, что это не я, а нездоровые наклонности Ликкарта Ладомолиуса. Я теперь это… Я! Со всей ответственностью за каждый прожитый день, за каждый поступок и за каждое слово!

Минут пятнадцать на разминку, полчаса на прихорашивание и на большую кружку крепкого, сладкого кофе, которым замечательно запивался набор из нескольких бутербродов и сдобных булочек с вареньем неизвестного происхождения.

— План наших действий? — откинувшись от стола, спросил я Патлока.

— Так, Ваш Милсердие, тут какие планы ни строй, а с родителями разговаривать всегда не понятно, как оно обернётся. С моими — так точно! Это с простыми борга, а Ваши познатнее и поумнее будут, поэтому плюньте на всё и ведите себя, как раньше привыкли, — ответил Болтун, невозмутимо запихивая в рот очередной кусок булки с вареньем.

— Как раньше? А от сегодняшнего, что? Сильно в поведении отличаюсь?

— Лично знаком не был, как помните, но слухами земля питается. Что про Вас слышал, всё говорит, что спуску слугам не давали… Да что там слугам?! Не с каждым фарандом здоровались, если, конечно, не хотели его в свои тёмные делишки вовлечь. Оно и понятно — высокий ридган не чета остальным. Я ж, общаясь с Вами, только хорошее, душевное отношение вижу, словно с равным разговариваете. Благодарен за такое, Ваш Милсердие, безмерно, но люди, какого бы сословия ни были, всегда настораживаются от резких перемен. Учтите на будущее.