Шрифт:
– Фрукты? Мне? – снова удивляется.
– Угу, – киваю. – Поправляйтесь, – и выскальзываю за дверь.
Как выхожу из клиники – не помню. Лишь останавливаюсь у скамьи и присаживаюсь на край, пытаясь унять бешеное сердцебиение.
– Ну, что, Тая? Сделала, что хотела? И непонятно, кто больше получил удовольствия от разговора, – бубню себе под нос. – Я явно его рассмешила. Смех продлевает жизнь, пусть радуется на здоровье.
Поднимаюсь с места и направляюсь на выход.
Глава 4
Леон
Как только за девушкой закрывается дверь, я понимаю, что забыл спросить ее имя. Ну, не дурак ли?
Все еще удерживаю ее образ, от чего как у пацана в предвкушении рвется сердце из груди. Что-то она во мне такое, еще мне непонятное, пробудила, что я, как идиот, улыбался или пытался сдержать улыбку.
Чистая – вот именно то, что ей подходит. А эти глаза…
Млять, растекся лужей. Тряхнул головой, тут же вспоминая о травме.
Что она там про фрукты говорила?
Набираю быстро одного из ребят.
– Фрукты что девушка принесла, доставь-ка адресату.
– Кому? – тупит тот.
– Мне, Саша, мне.
– Так мы это, немного…
– Я жду, – рыкнул в ответ.
Тут же открывается дверь и на пороге появляется мой телефонный собеседник. С пакетом в руках.
– Фрукты-то зачем отобрали?
– Так не положено же.
Протягиваю руку, тот подходит, отдавая гостинцы мне.
– Мы съели бананы, – опускает глаза в пол.
Обезьяны, блин.
В пакете нахожу еще пару персиков и яблоки. Беру первое попавшееся в руки и вдыхаю запах. Как же классно пахнет персик. Летом.
– Уволил бы, – говорю ему. – Забери вон, – киваю на стол с глянцевыми на вид яблоками. Более чем уверен, что на вкус они не лучше пластмассы.
Мужик кивает и, распихав их по карманам, вышел, направляется к двери. Вот же черти всеядные!
– Стой, – он оглядывается. – Девчонку как зовут?
– Не знаю, – пожимает плечами. – Она назвала свое имя, но оно какое-то странное, я и не запомнил.
– То есть ты даже не посмотрел ее документы? – нет, сегодня я удивляться не перестану.
– Да мы и не хотели ее к вам пускать. Вы же инкогнито тут.
– Инкогнито, да какая-то девчонка смогла узнать, что я именно тут, – усмехаюсь. – Все, свободен.
А сам снова тянусь к телефону и набираю Вадика, продолжая листать браузер. Где-то же она нашла информацию о том, что я в больнице.
– Вадик, – начинаю говорить, как только он отвечает. – Скажи мне, дорогой, что за херня происходит.
– Ты о чем? – настороженно он интересуется.
– У меня посетители были, интересовались здоровьем.
– Да быть такого не может.
– Может, Вадя, может. И еще, – натыкаюсь на сайт, который и анонсировал мою аварию, – сейчас скину ссылку. Заблокируй немедленно, – и отключаюсь.
Откладываю ноут в сторону. Мне ставят снова капельницу, и я откидываюсь на подушки, прикрыв глаза. В какой-то момент я не понимаю, что сплю. Я словно смотрю кино, мелькающие картинки, но смысл их уловить не могу. Пока не открываю глаза от того, что чувствую поглаживания на своей руке.
– Лана? – уставился на блондинку. – Какого черта ты здесь делаешь?
– Мне сказал твой отец, – поджимает губы.
Конечно, как же тут могло обойтись без отца?!
Откидываюсь на подушку, сжимая от злости простыни. Да когда же это закончится?
– Зря пришла, – отвечаю, не глядя на нее. – Может, чего вкусного принесла? – вдруг вспоминаю про яблоки от девчонки.
– Тебя что, здесь не кормят? – нахмурила свои, нарисованные или какие там брови.
Хмыкаю. Девчонка пришла с претензией, но не погнушалась принести фрукты. А люди, окружающие меня, все привыкли мерить деньгами. Дорогая клиника, значит, отменное питание. А, сука, внимание? Считается, если выкинули деньги на лечение, обслугу, то и внимание прилагается. Да вот только не тех людей, что дороги. Хотя кто мне дорог из родных-знакомых… по пальцам пересчитать.
– Уходи, – процедил сквозь стиснутые зубы.
Но она даже не пошевелилась.
– Уходи, я сказал! – чуть не прокричал.
Лана поднялась с края постели и, гордо прошагав, вышла из палаты, оставив после себя приторный запах дорогих духов.
На глаза попадаются все те же яблоки.
Как же тебя зовут, девочка?
К вечеру заходит мой лечащий врач.
– И долго вы тут собираетесь меня мурыжить? – сходу интересуюсь. Я тут уже два дня, надоело.
– Думаю, к середине следующей недели выпишем, – не обращая внимания на мой тон, отвечает.