В ушах повисла тревожная, звенящая тишина, разбитое стекло перед глазами заплясало, танцуя.

Пауза.

– Охренеть. Жопа, - выдохнула Алена, перевесившись через перила.

Переглянулись.

И снова уставились вниз, на Спицу - та, гремя костями, на всех парах уже несется с крыльца.

А рядом с ней...

Тот самый высоченный мужчина, в кожаной куртке, которому я пощечину дать собиралась, если он еще раз облапает меня.

В его пальцах ключи, он взмахнул рукой - и сигнализация смокла. Он что-то сказал управляющей и начал поворачиваться...

– Бежим, - оттолкнулась от перила и зайцем сиганула в комнату.

– Куда, - Алена влетела за мной. Она покраснела, глаза блестят и голос срывается, она прижала ладонь ко лбу и охнула.
– Это Тим. Хозяин.

Я поняла.

Прикусила кончики пальцев и повернулась на громовой голос Спицы, с улицы рявкнувший:

– Кто это сделал?! А ну, выходите, живо!

Мне дурно.

Не соображаю ничего.

– Так, - Алена вытерла ладони о передник и метнулась к двери, захлопнула створку, приглушая скандал внизу. И за руку потянула меня из комнаты.
– Нас никто не видел, - захлебываясь, заверила она то ли меня, то ли себя.
– В доме сейчас полно прислуги из других коттеджей. Никто не докажет, что на балконе были мы. Скажем, что мы...были в погребе. Ходили за вином. Запомнила?

– А те две горничные? Которые пришли, пока мы гирлянду вешали.

– Черт.

Остановились посреди коридора.

Да...

Значит - они братья.

Свевастиан и Тим.

Как же я могла так влипнуть.

Куда же идти.

Мне нельзя ни домой, ни к знакомым - там караулят бандиты. Но чтобы оставаться здесь - надо быть сумасшедшей.

Наглухо.

Эти двое меня просто живьем съедят.

И что выбрать?

– Даже если горничные нас видели, что вряд ли. Будем от всего отпираться, - решила Алена. Тряхнула меня за руку.
– Поняла, Рит? Всё. Пошли скорей за вином.

Глава 8

Арес

– Сыворотка правды, - пояснил, когда помощник снял колпачок с иглы.
– Последствия для организма не из приятных. Еще пару деньков будешь лежать овощем. И думать про старуху с косой.

– Я уже сказал всё, что знал, - Бобров бы ладонь приложил к сердцу, клянясь, но его руки привязаны к креслу. Скрипят колесики по плиточному полу, он раскачивается на сиденье. И смотрит на меня.
– Я охранник - и всё. Мне не докладываются. В тот день босс уехал утром на работу. А к вечеру пропала девчонка. Я думал - к подружке ушла. Мало ли. Пусть. У кореша сын родился, мы обмывали. Сын все таки. А сегодня с утра заявились ваши люди. Это всё.

Может быть.

Я наклонился, наши лица на одном уровне, и вот так вот, глядя мне в глаза врать - ни у кого еще не получалось.

Никто мой взгляд не выдерживает.

– Спросите у корешей, они подтвердят, - Бобров отклонился на стуле.
– У меня...алиби, как вы это называете.

Он прекрасно видит. И кобуру под моим распахнутым пиджаком. И то, что мы не где-то в подвале находимся, а в допросной - серые стены, прикрученный к полу стол, зеркало Гезелла...

Не хватает лишь красного зрачка видеокамеры.

Эту беседу мы не записываем.

Но Бобров себя в безопасности чувствует, думает, самое страшное, что ему грозит - это посидеть в клетке.

– За что меня арестовывать?
– продолжил он.
– За то, что выпил по поводу? Я же не просто так....сын родился. У кореша.

Нда.

Охрана у Стрелецкого дрянная, с утра их затаскивали в машину пьяных в дрыбадан. Праздновали ночь напролет, не меньше - в комнате была гора пустых бутылок, на столе недоеденные сыр и соленые огурцы, которыми они закусывали элитный хозяйский коньяк.

Пришлось ждать весь день, пока кто-то из них соображать начнет.

– Про дочь Стрелецкого расскажи, - выпрямился и прошелся вдоль стола.
– Почему в доме ни одной фотографии нет?

– Так, наверное...с собой забрала, - охранник наморщил лоб.
– Ее Рита зовут, - назвал он имя, которое я и без него знаю.
– Восемнадцать лет, кажется, девчонке. Или девятнадцать. В институте учится. Ищите там.

Усмехнулся на эту подсказку.

Если дочь Стрелецкого не полная дура, то в институте ее увидят еще очень нескоро. А девочка явно умница растет - даже фотографии не оставила, по которым ее можно узнать.

Все, что есть - это невнятный снимок из паспорта, ей там четырнадцать, там на фото подросток в очках, с пухлыми щеками.

Вряд ли она за четыре года осталась такой же.

– Подружек ее видел, - вспомнил охранник.
– Знойные красотки. Одна на таком Мерсе ездит. На который не всякий мужик заработает. Соплюха, а денег полные карманы. Ух, стервозина. Мой кореш как-то решил к ней подкатиться. Так она...

– Всё?
– сделал знак помощнику.

И перед лицом охранника появился шприц.