– Ты совершаешь большую ошибку, Князь, – тихо, сквозь зубы процедил Хизмэй, тем самым лишь окончательно убедив меня в правильности действий.

– Нет, это ты совершил ошибку, – покачал я головой, а в народе уже начал подниматься гул.

Кто-то понял, что произошло на самом деле, кто-то – нет, и пытался отстоять честь новой религии. Если упустить момент, то это грозит перерасти в драку, а может, и того хуже. Потому я вновь прибег к выстрелам в воздух и продолжил:

– Мы с вами прошли весь путь от начала и до настоящего момента. Я никогда не предавал вас и всегда действовал в ваших интересах. Так кому вы поверите: мне или этому проходимцу, который одурманил ваши мозги? Я не собираюсь рисковать тем, чего мы добились, как и вы! Потому моё решение такое: всех, кто поддерживает Инай, включая этого человека, изгнать за стены. Кто хочет покинуть город из-за выбора родственника или близкого человека – прошу принять решение сейчас. Как только ворота закроются, любая попытка связаться с врагом будет приравниваться к измене.

На этом я закончил и, несмотря на поднимающийся гул, покинул сцену. Теперь дело за военными, которые уже грамотно вытесняли толпу по направлению к главным воротам.

– Ты пожалеешь о своём решении, – так же тихо и сухо добавил Хизмэй, когда его аккуратно подтолкнули к выходу прикладом автомата.

– Посмотрим, – так же сухо ответил я, проходя в этот момент мимо.

– Всё ещё думаешь, что ты поступил правильно? – в очередной раз задал этот вопрос Савельев.

– Разве у меня был выбор? – всё так же, сохраняя спокойствие, ответил я, – Или что, по-твоему, можно вот так просто сдать всё, чего мы добились?

– Можно было попытаться найти другое решение, – пожал он плечами. – Ты хотя бы представляешь, какое сейчас настроение у людей?

– Я всё им объяснил.

– Ты выгнал их друзей и родственников, даже не дал шанса разобраться, изменить решение, – встрял в разговор Петрович. – Возможно, кто-то из них на тот момент уже передумал. Они шли к Богу и не виноваты в том, что попали в хитрую паутину к этому ублюдку.

– У нас война, мать вашу! – наконец не выдержал и крикнул я, не забыв при этом хлопнуть ладонью по столу. – На нас движется армия религиозных фанатиков…

– И ты решил пополнить их ряды? – прокомментировал моё действие Петрович. – Почему ты не сказал нам? Зачем ты отдал бразды правления, если ты нам не доверяешь? Или ты не хотел, чтобы мы тебя отговаривали?

– А не с твоими людьми пришёл этот чёртов Хизмэй? – бросил я ему в ответ. – Это ты впустил его к своим людям, а затем притащил ко мне!

– Глеб Николаевич, ну ведь вы тоже не сразу сообразили, не рассмотрели опасность, – попытался вступиться за него Савельев, – но сейчас разговор не об этом.

– Именно об этом, – отрезал я. – Я не собираюсь молча смотреть на то, как за моими стенами плетутся интриги. Если бы я оставил их здесь… Кто вообще даст гарантии, что в самый ответственный момент кто-то из них не впустит врага в наш дом?! Что помешает им передумать ещё раз?!

– Их можно было посадить под замок, – выдвинул гениальную идею Петрович.

– Ты что, на самом деле не понимаешь? Нам просто некогда с ними возиться! Они сделали свой выбор, всё, хватит об этом! – резко оборвал рассуждения я. – Или, может быть, вы хотите присоединиться к ним?! Я больше не хочу ничего слышать об этом Хизмэе и этой чёртовой Инай! Готовьте город к осаде! У меня всё.

Оба руководителя вышли из кабинета, и их место тут же заняли другие. Время совещаний давно закончилось, но после такого финала праздника всем вдруг резко понадобилось со мной пообщаться. Я всё прекрасно понимал, даже то, как этот поступок выглядел со стороны, но отменять сейчас своё решение будет ещё более глупым поступком. Да и, в конце-то концов, я прав!

Знай они о моих изначальных планах, ужаснулись бы ещё больше. В первой версии я собирался приговорить предателей к смертной казни и намеревался начать именно с Хизмэя. Вика отговорила, сказала: «Люди тебе этого никогда не простят». Но, похоже, что даже изгнания предателей мне тоже прощать не собираются.

– Люди не расходятся, – первым делом посмотрев в окно, произнёс Толя, – и настроение у них совсем не праздничное.

– Так займите их делом, – буркнул я в ответ. – У нас враг на подходе. Сколько ему идти? Неделя, полторы максимум?

– Приблизительно, – подал голос Цинкин. – Пермь пылает, так что ночевать они останутся в поле, да и припасы теперь вряд ли смогут пополнить.

– Что-то мне подсказывает – срать им и на Пермь, и на припасы, – усмехнулся Толя, – Эти парни наверняка всё это время, как-то обходились своими силами. Да и много ты сейчас найдёшь? Мы целый год выкапывали все основные точки, к осени почти ничего крупного не осталось. А на мелких магазинчиках такую армию не продержать.

– Я надеюсь, что это хоть как-то их деморализует, – включился в разговор я, всячески пытаясь успокоиться от предыдущего разговора.