Шрифт:
Коробов отключился. Тварь! Ты мне ответишь! Я доберусь до тебя и своими руками задушу!
Я глотнул воды и снова сел за стол утроив усилия. Вот она! Короткова Олеся, горничная, невзрачная серая мышка. Я вспомнил какими влюбленными глазами смотрела на Романа, такая готова на все что угодно лишь бы на нее обратили внимание.
Я набрал Глеба.
— Срочно проверь Короткову Олесю Владимировну. Интересует наличие дачи или загородного дома у нее или ее родственников и друзей.
Не знаю почему, но я был уверен, что иду по верному следу, не зря водила с ней шуры-муры крутил! Я велел администратору аккуратно привести ее ко мне.
Через 10 минут секретарша сообщила что Олеся ждет в приемной. Я велел ее пропустить.
В дверь просочилась худенькая, невзрачная девица, острые черты лица напоминали крысиные, пегий хвостик на макушке усиливал сходство с грызуном. Что в ней мог найти Роман?
— Ты знаешь, где Роман и должна сказать мне. — сходу начал я, напустив на себя строгий вид.
Девица пошла красными пятнами и от этого стала еще некрасивее, глаза налились слезами, она шмыгнула.
— Я…Я не знаю никакого Романа — пролепетала она.
— Не ври! — рявкнул я — я видел вас два дня назад вместе, и лучше тебе по-хорошему сказать где он сейчас, или ты пожалеешь, что на свет родилась!
Она утерла нос рукавом и снова всхлипнула.
— Я…Не знаю где он, он сказал, что мы будем вместе, а сам пропал… — девица громко зарыдала.
— Ты знаешь где Коробов держит мою жену? — спросил я.
Ее маленькие глазки забегали, она судорожно искала выход из ситуации.
— Послушай! Или ты сейчас мне все рассказываешь, и я отпускаю тебя из города, или я сдаю тебя своим ребятам, а они обучены таким пыткам, которые тебе и не снились. А потом ты отправишься в тюрьму на долгие годы за пособничество в преступлении. — я решил надавить.
Она глубоко вздохнула.
— Она на даче моих родителей…
Я вызвал Глеба, машины были уже наготове, и мы рванули с места! Какая нахрен полиция! Я сам убью эту мразь!
Глава 32
Алиса.
— Да я отвечаю! Про это место никто не знает! Это дача родителей моей новой подружки, а она будет молчать, я ей мозги хорошо промыл — Роман оправдывался как школьник.
— А жена твоя как узнала, что ты к Алиске поехал? — Коробов покраснел от злости.
— Видимо подслушала, как я по телефону разговариваю, — смутился Роман. — но адрес я не называл! Гарантирую!
— Ладно, мы уезжаем от греха подальше.
— А с ней то что? — Роман больно пихнул меня ногой
— Здесь оставим. Когда Тураев заплатит, скажем ему адрес. Ну а если до того времени помрёт, то что ж так тому и быть. Сам виноват!
Коробов с сожалением посмотрел на меня:
— Эх, красотка, развлекся бы с тобой, да времени нет. Молись чтобы женишок твой поскорее деньги собрал. Авось, не замерзнешь. Киньте ее в подвал!
Его люди подхватили меня связанную и поволокли по полу. Я очень больно ударилась головой и громко ругнулась.
— Подождите… — спохватился Коробов.
Он включил телефон и начал снимать меня на видео.
— Скажи муженьку ч-и-и-и-и-з — захихикал он по поросячьи.
— Значит так Тураев! Если в ближайшее время ты ее отсюда не заберешь, она замерзнет насмерть. Адрес я скину тебе только после того как получу деньги. — произнес он за кадром. У меня во рту торчал кляп, поэтому я могла только мычать и дрыгать ногами.
Он кивнул своим бугаям, и они потащили меня по хлипкой лестнице в подвал. Дверь захлопнулась, и я оказалась в темноте, мне было холодно и очень страшно, если я в ближайшее время не выпутаюсь, замерзну здесь насмерть, все-таки зима на дворе.
Я попыталась развязать руки, но путы были затянуты слишком крепко, тогда я вспомнила мною горячо любимые триллеры, там героини освобождаются от веревок легко и изящно.
Воодушевленная примером я, проявляя чудеса акробатики и рискуя вывихнуть руки из плеч, кое как протянула их через ноги в перед. Ух ты, получилось! Я тут же выдернула кляп изо рта и начала распутывать веревки на щиколотках. Спустя некоторое время мне удалось ослабить узел. Еще чуть-чуть и ноги были свободны.
«Эх вы, горе-похитители! Даже связать нормально не можете!» — позлорадствовала я. Я конечно еще не до конца свободна, но это вопрос времени.
Я с трудом встала и размяла затекшие бедные мои ножки, даже поприседала, чтобы разогнать кровь. Стало немного теплее и я решила освобождать руки, узлы по-прежнему не поддавались, прочная нейлоновая нить туго стягивала их.
Тогда я стала осматриваться в поисках какого-нибудь инструмента. В подвале было темно, но немного света все-таки было, мои глаза уже адаптировались к темноте, и я стала различать очертания предметов.