В голове у нее тоненько звенело, а перед глазами мелькала черная мошкара. Скажи кому, что грозная лекарка боль не переносит — засмеют же. Бабушка говорила, что это беда всех ведуний. Арха не знала, как там со всеми дела обстояли, а сама, бывало, и от порезанной руки сознание теряла. Поэтому кровь свою экономила.

А пока девушка сражалась с дурнотой, пациент притих, странно на нее поглядывая. Кажется, он судорожно обдумывал планы побега.

— Там же кровь… — протянул пациент, медленно превращаясь из просто бледного в зеленоватого.

— Неприятно, конечно, а что поделаешь? Думаешь, мне нравится себя резать? — пожала плечами Арха. — Только ведь жизнь просто так, ни за что, нам один раз дается. Потом ее только выкупить можно. И платить нужно за каждую минуту. Богиня добра, но Равновесие нарушать она не позволяет.

Она фыркнула, оценив собственный нравоучительный тон и даже головой покачала. Бывает же, вылезает откуда-то временами. Может, Мать ей не ведуньей, а проповедником жить предназначила?

Входная дверь хлопнула, когда лекарка процеживала варево в чашку. Арха выглянула из-за перегородки кухоньки, убедилась, что это всего лишь рогатый с Шаем, и убралась обратно. Подумаешь, хаш-эд с ифоветом в гости зашли, да еще явно открыв дверь своим ключом! Дел-то куча. Они тут каждый день шляются.

— Дан! Она меня собирается гадостью какой-то поить! С кровью! С собственной! А еще она…

Под завывания раненного, повествующего об издевательствах ведуньи, Шай сгрузил на кухонный стол какие-то пакеты и свертки, попутно улыбнувшись девушке. Хорошая у него улыбка была, добрая.

— А обещали Тхия прислать, — убирая кристалл, проворчала она.

Просто так проворчала, для порядка. Надо же продемонстрировать свое недовольство. Хотя ей, почему-то, было неожиданно приятно их видеть.

— Так он только полчаса назад ушел, вы спали еще. А мы задержались чуток, — пояснил блондин, деловито раскладывая по ящикам какую-то снедь. И получалось у него это так привычно, словно он на этой кухне вырос. — Ты сегодня дежуришь?

— Нет, у меня выходной.

— Отлично, тогда поможешь с ужином.

Он оттер Арху плечом, убирая что-то в нижний ящик.

Девушка покорно отошла, пытаясь сообразить, что это было. Можно предположить, что она просто продолжала сходить с ума. Но ей показалось, что этот разговор сильно смахивал если и не на беседу заслуженных супругов, то на диалог брата с сестрой. И это выбивало из привычной колеи.

«Нет, гнать их отсюда, гнать поганой метлой, пока у тебя галлюцинации на нервной почве не начались!» — решительно заявил здравый смысл. Лекарка кивнул, полностью с ним соглашаясь. Попутно вспомнив, что, вообще-то, она тут кого-то на ноги поднимать собиралась.

— Не буду, я не Тхия, — решительно заявил больной, когда ведунья ему кружку протянула.

И демонстративно сложил руки на груди. Для полноты картины ему не хватало только губы надуть.

— Пей, — негромко приказал Дан. Голоса-то он даже не повышал, но приказал как-то так, что Арха сама едва не начала зелье хлебать. — Она из-за тебя жизнью рискует.

От этого заявления не только у пациента глаза округлились. Ведунья тоже удивленно глянула на демона, нервно дернув ушами.

— Ты хотя бы подумай о том, что с ней будет, если кто-то узнает, что она жертвы Богине приносит? Между прочим, чтобы твою шкуру спасти, — продолжал выговаривать хаш-эд.

За то, что он раненного к порядку призывает, Арха лорду была благодарна. А вот за то, что о ней говорит так, будто никакой лекарки тут и не было — не очень.

— Жертвы? — тяжело сглотнул ошарашенный голубоглазик, дернув кадыком, и нервно глянув на кружку.

Ведунья понадеялась, что прямо тут он вчерашний обед демонстрировать не решится. Конечно, уборщиков хватало, да и пол был не слишком чистый, но лучше обойтись без показательных выступлений.

— Она себя резала не просто так. Пей.

Адин забрал у лекарки кружку, глядя на девушку примерно так же, как она сама на шавера смотрела.

Подавив горячее желание рявкнуть «Бу!», Арха достала чистое платье и отправилась приводить себя в порядок. Наверное, все-таки нехорошо рассекать перед красавчиками в мятой одежде, всклокоченной и с нечищеными зубами. Не то чтобы она на кого-то из них виды имела. Просто — нехорошо. Правда, стоило об этом раньше подумать. Как говаривала мистрис Шор: «Не бывает второго шанса произвести первое впечатление».

Но собственный внешний вид ее занимать быстро перестал. Рогатый монотонным голосом профессионального зануды продолжал распекать нерадивого пациента. И когда Арха уже практически закрыла за собой дверь, до нее донесся его приглушенный голос: «Кровь жрицы жизнь дарит. Она у себя пару месяцев жизни забрала, чтобы тебе отдать».

У ведуньи в буквальном смысле слова колени подкосились, и она плюхнулась на унитаз. Нет, кое в чем лорд, конечно, ошибался. С парой месяцев он загнул. День-два она отдала. А, может, дело и вовсе только тяжелой простудой обернется.