Это всё я уже слышала от него. Правда, слова были попроще, но смысл был приблизительно таким же. И, возможно, его монолог не был бы для меня столь неожиданным и болезненным, если бы он в следующую секунду не достал из кармана джинсов маленькую коробочку, обшитую красным бархатом.

— Это что? — указала взглядом на коробочку, которую он положил прямо передо мной.

— Открой и узнаешь, — пожал он плечом, нервно поджав губы.

Его волнение в тот же момент передалось и мне. Нерешительно коснулась пальцами мягкого бархата. Секунду подумав, всё же открыла коробочку и лишилась дара речи.

Твою мать! Кольцо! Он серьезно?!

— Костя…

— Послушай, прежде, чем дать ответ, о котором ты сейчас думаешь, — остановил он меня. — Я думал об этом всё лето. Не было ни дня, когда бы я не думал о тебе и не мечтал, чтобы ты провела это лето со мной. Я восхищаюсь тобой, твоим внутренним стержнем, самодостаточностью… — он замолчал, подбирая нужные слова. — Ты сильная и это круто, но я хочу быть сильным для тебя. Понимаешь?

— Не понимаю, — покачала я головой и встала из-за стола. Меряя кухню быстрыми шагами, бросала растерянный взгляд на злосчастную коробочку. — Я не понимаю, Костя. Нам всего по двадцать лет. Какая, нафиг, женитьба?! Ты кого собрался смешить? Своих родителей? Одногруппников?

— Почему смешить? — встал он на моем пути и положил теплые ладони мне на плечи, остановив мои метания по кухне. — Что смешного в том, что я хочу быть с тобой? Не хочешь, чтобы о нас узнали одногруппники или какие-то родственники, мы можем тайно пожениться. У меня есть квартира, в которой нас никто не тронет. Ты будешь максимально защищена от любого вмешательства в нашу жизнь…

— Посмотри на меня внимательно, — оборвала я его.

— Смотрю.

— Ниже посмотри.

— И?

— Тебя ничего не смущает? — положила я руку на уже немного округлившийся животик под тканью обтягивающей майки.

— А меня должно что-то смущать? — нахмурил он брови.

— А ты считаешь, что ничего?

— Беременность трудно назвать ничем, — улыбнулся он уголком губ, без особого веселья. — Но это твоя беременность и, если ты захочешь, то я готов ее принять.

— Что ты несешь? — спросила я шёпотом, качая головой.

На глаза отчего-то навернулись слезы. Подняла взгляд к потолку и дала себе возможность отдышаться и прийти в себя.

— Поль, — произнес робко Костя, собирая подушечкой большого пальца, сорвавшуюся слезу.

— Ты хоть представляешь, на что себя обрекаешь?

— На счастье с любимой девушкой? — предположил он, тепло улыбнувшись.

— На осуждение со всех сторон. Я беременна, Костя. И беременна не от тебя.

— Скажем, что от меня. Заодно у всех отпадут вопросы касаемо нашей скорой женитьбы. Я для всех стану идиотом, который не умеет пользоваться резинкой, а ты будешь не при чем.

— Нет, Костя. Я стану корыстной сукой в глазах всех. Сукой, которая залетела только ради того, чтобы затащить такого хорошего мальчика как ты в загс.

— Пусть только попробуют так подумать или сказать. Будут иметь дело со мной, — его ладони захватили в плен моё лицо. Ясные голубые глаза на мгновение задержались на моих губах, но он сдержал себя и не перешел эту черту.

— Нет, — покачала я головой и высвободилась из его рук, отойдя к окну. — Забери кольцо и уходи. Прикол, явно, вышел из-под контроля. Думаю, больше нам лучше не общаться.

— Подумай еще, — ответил он. — И это не прикол. Я вполне серьёзно. Подумай, а я подожду. День, неделю, месяц, два… Сколько тебе будет нужно, но не спеши отказываться прямо сейчас.

За спиной послышались удаляющиеся шаги, а затем несильный хлопок двери.

Он ушел, оставив в моей голове и сердце смуту.

Повернулась к столу и увидела, что коробочка с кольцом, все еще ждет меня, призывно сверкая одиноким камнем.

Осела на пол и запустила пальцы в волосы. Бред какой-то…

Какая к черту свадьба? Это не входило в мои планы ни под каким соусом и ни при каких обстоятельствах. Еще с первого дня своей беременности я решила для себя, что лучше остаться одной, чем бояться того, что в какой-то момент от меня и ребенка сбежит какой-нибудь несостоявшийся и испугавшийся «папочка». И мне придется снова собирать по кусочкам не только себя, но и ребенка, который не поймет, почему это у него осталась только я.

Тяжелые мысли были со мной весь оставшийся день. Смена в кафе прошла, будто мимо меня. Все действия и прием заказов выполнялись на автомате. В каждом вошедшем блондине я видела Костю и в панике желала спрятаться.

Детский сад…

— Что-то ты какая-то вареная сегодня, — произнесла Катька. — Нормально себя чувствуешь? Может, домой пораньше уйдешь?

— Не выспалась просто, — попыталась я улыбнуться, но, судя по ее реакции, вышло у меня так себе. — Не заморачивайся. Полчаса осталось до конца смены. Доработаю.