А руководство в Кургане молодое, но богатое житейским опытом. Надо только видеть, какое внимание оказывает оно строителям Кургана: первый секретарь обкома то и дело посещает стройки, расспрашивает, как идет дело, как живется, какие у кого нужды… Словом, в Кургане теперь все кипит, все крутится. И тамошнему руководству хочется, чтобы здесь выросла своя крепкая писательская организация, которая бы помогла стройкам города и области. Книжного издательства там нет, а если кто издает, так редакция областной газеты «Красный Курган». Между прочим, она выпустила три книжки литературных сборников — «На земле Курганской». Самое интересное там — рассказ Терентия Семеновича Мальцева.

Пробыв в Кургане значительное время, писатель проехал в Шадринск, а оттуда в деревню Мальцеву, где работает колхозный ученый Терентий Семенович Мальцев. От него, как и вообще от людей из курганского руководства, Е. Ю. Мальцев буквально в восторге. Про Т. С. Мальцева он сказал:

— Это же совершенно исключительный человек! Представьте, он ни разу не бывал в школе — старовер-отец не пускал — а выучился самоучкой. И тем не менее сейчас он образованнейший человек. У него прекрасная библиотека, которую он держит не для того, чтобы любоваться корешками книг, а читает, изучает их. Как-то в разговоре он сослался на Дидро — французского философа XVIII века. Да хорошо, что тот том, на который ссылался Терентий Семенович, я все-таки читал. А ведь есть много нашего брата-писателей, которые Дидро и не читывали…

Конечно, в отношении сельского хозяйства он как у себя дома: знает все его тонкости, настоящий профессор. Тут нового для него ничего нет. Наоборот, сам он — новатор. Рассказывает, что не раз спорил с самим Лысенко. И спорил жестоко, во многом не соглашаясь с ним. И Лысенко нет-нет да и согласится с Мальцевым.

А потом, знаете, что он сказал мне? «Оставайтесь, — говорит, — у нас в Мальцевой!» «Да что же, — говорю, — я буду делать здесь? Я ведь не агроном…» «А я, — говорит, — буду давать вам темы, а вы пишите…» «Конечно, это хорошо, но ведь у меня есть своя работа, свои темы, свои планы…»

Кто-то из нас спросил:

— Елизар Юрьевич, не думаете ли вы использовать наблюдения в Кургане и его области в своих произведениях, особенно о Терентии Семеновиче Мальцеве?

— Сейчас пока ничего определенного сказать не могу, но во всяком случае я очень обогатился. В частности, предо мной теперь ясно рисуется образ первого секретаря обкома партии, а также образ колхозного ученого. В какой-то степени я обязательно использую это, но как, в каких произведениях, пока сказать ничего не могу.

Когда кончили разговор о Кургане, писатель очень немного сказал о своих наблюдениях в колхозах Свердловской области.

— Теперь давайте поговорим о ваших делах, о ваших нуждах, — предложил Е. Ю. Мальцев.

«Давайте сначала познакомимся, кто в каком жанре работает», — и стал обращаться к каждому из нас.

Один говорил, что он — прозаик, другой — поэт, третий — очеркист, там дальше — критик, драматург.

Дошла очередь до меня:

— Я — собиратель произведений устного творчества — фольклорист.

— Смотрите-ка, какое разнообразие жанров! Это интересно! Ну, расскажите, кто в чем нуждается и нельзя ли как-нибудь ваши нужды удовлетворить.

Летом 1954 года Е. Ю. Мальцев снова приехал в Курганскую область, побывал в Мальцевой и надолго поселился в селе Красномысье — резиденции Понькиной МТС Шадринского района.

1-го июля в Шадринском городском саду, в помещении летнего театра была организована встреча шадринцев с писателем. Писатель довольно подробно остановился на своей биографии, рассказал о творческом пути, о цели своего приезда в Курганскую область, о своих наблюдениях жизни колхоза и МТС в селе Красномысье. Мне удалось почти полностью записать выступление писателя.

Почерк А. П. Чехова, как почерк А. М. Горького, узнаешь «за версту». Если Горький, кажется, пишет медленно, выписывая каждую букву в отдельности, Чехов «спешит» набрасывать их на бумагу тонкими, почти волосными линиями. Вот и письмо «Николаю Николаевичу» написано именно таким «спешащим» почерком, да еще, не дождавшись, когда высохнут чернила, сложено вчетверо: получилось много марашек.

Вот текст этого письма:

Внизу листика, на последней линейке: