Та как ни в чём ни бывало подмигивает и им, незаметно прикладывая палец к губам.

Затем говорит мне речью Залива:

— У Демидова та же фигня, что и у Самбура. С поправкой на специфику. Только за него ещё и по линии обер-прокурора взялись, что-то нехорошее фабрикуют — тюрьмой грозят, не только всё отобрать.

— Кто наехал?

— Коллеги по Высшей Торговой Гильдии, точнее пока не вижу. Ты его грамотно пожрать пригласил, он нормальный мужик. — В следующую секунду она признаётся. — Знаешь, если бы я рядом не шла, ни за что б не поверила, что ты сам эту встречу не подстроил.

Понимаем мы друг друга уже без слов: точки опоры мне всё более и более актуальны, согласен, а совпадение действительно приятное.

— Ты просто агентурной работой никогда не занималась, — отвечаю откровенно. — Знала бы: девяносто процентов результата — итог удачного стечения обстоятельств, не планирования. Здесь тоже повезло.

Видимо, Мадина продолжает то ли тренироваться, то ли развлекаться — и по-прежнему чуть-чуть подправляет остальным что-то в мозгах прямо на ходу.

Кроме Норимацу в нашу сторону никто не косится с подозрением, все дисциплинированно идут через дорогу, как будто ради этого кафе в Соту из столицы и ехали. А говорим мы речью Залива.

В голову приходит мысль, что без прикрытия менталиста простым людям в этом мире по нынешним временам серьёзными делами лучше вообще не заниматься, пожалуй.

— Будь добра, позови Юки и Асато? — прошу тихо Шу. — Перед ними уже неудобно. Пусть сюда идут?

Японка кивает и лезет за связным амулетом.

Есть, конечно, у меня и циничный элемент расчёта, прости господи. Авось при такой представительной компании кузины Норимацу за вторую пару тёлок мне глаза выцарапывать не полезут, как Барсуковы.

Последние вообще чиновника юстиции чуть не сожгли нахрен на рабочем месте от избытка темперамента.

Интересно, а как простые люди в этом мире выживают? Если такой беспредел сплошь и рядом творится?

Или их никто не трогает, поскольку бабочкам львы не страшны?

Глава 19

— Расскажете о своей проблеме? — спрашиваю из вежливости.

В принципе, я и сам всё понял, но ритуал есть ритуал.

— После того, как вы объясните мотивы вашего интереса в мой адрес. — Демидов отказался от еды и, забросив ногу на ногу, помешивает в чашечке с чаем сахар. — И причины вашей инициативы, — он ведёт рукой вокруг себя, — а также подоплёку нашего знакомства.

Главное сейчас — не ухмыльнуться многозначительно: я очень хорошо понимаю, что он чувствует. Такая модель поведения здесь называется хорошей миной при плохой игре.

Примерно как я, когда залетел в комнату с вопросом про сисястую и сиськастую — а все замолчали и на меня уставились, потому что услышали.

И рыжая с белобрысой дали понять, что интима скорее всего не будет (хотя это мы ещё посмотрим, напор и манёвр, Ржевские не сдаются).

— С подоплёкой всё просто: клянусь, совпадение. Когда моя невеста сообщила мне, кто вы, я решил, что будет глупо не воспользоваться шансом на личное знакомство.

Наджиб после этих слов начинает стремительно и ехидно выводить пальцем издевательства на своём языке. На тему нашей неизбежной будущей женитьбы (раз слово сказано), механического отрезания у меня самого святого и моего последующего у неё рабства в Эмирате.

Чёрт, ну нельзя её сейчас никем другим было представить! По целому ряду причин! Тем более, по многим признакам мы со стороны именно на это и похожи.

Впрочем, письменность Залива даже чернилами по бумаге далеко не все русские разберут, а если просто пальцем по столу, как она сейчас… Кроме меня из присутствующих никто не сообразит смысла.

— Наша встреча случайна?! — Демидов обозначает недоверие.

— Слово Ржевского.

Промышленник успокаивается.

А ведь самое главное наследство мой предшественник от предков всё-таки получил. Уникальное, легко конвертируемое во что угодно, причём без потери для изначальной балансовой стоимости.

Дима был непутёвым, не распорядился толком сокровищем, которое ему досталось, ещё и время в унитаз сливал год за годом. Да и не оценил он, пожалуй, бесценного подарка судьбы, как мне кажется.

Честное Слово, которое стоит дороже любой валюты мира, поневоле намекает (кроме прочего): эмиссией денег есть смысл заняться самому. Надо только понять, в какой форме.

А он был от всего далёк и не додумался: кто сам печатает деньги (хоть в прямом, хоть в переносном смысле), в нужде жить не будет.

После того, как конфликт с августейшим семейством перетёк в неизбежный, последнему Ржевскому (мне) и вовсе терять стало нечего.

Я уже сутки очень пристально и скрупулёзно тестирую этот свой актив — сбоев не было.