– Уважение в тебе есть – это хорошо, – на лице содержателя расплылась довольная улыбка, – поэтому скажу так: работой честной отблагодаришь да доверие оправдаешь, вот и будем мы с тобой в расчете.

Старый урка, понятное дело, мне не очень верил, но при этом старательно показывал мне свою доброту и расположение. Даже намекнул, что я тут человек чужой, никого не знаю, но если буду делать все правильно, то есть беречь хозяйское добро и стучать на своих коллег по работе, то он готов мне помочь устроиться в этой жизни.

Мое будущее рисовалось мне так: сначала ко мне пару недель будут присматриваться, а потом с ласковой улыбкой дед Терентий попросит им помочь в каком-нибудь «хорошем» деле. Например, постоять на стреме при налете на склад, а уже на следующий раз попытаются повязать меня кровью. Дело это не быстрое, прикинул я, а значит, у меня есть надежда забрать деньги за свою лошадку, заодно обвыкнусь, потрусь среди народа, а потом на поезд, и поминай – как звали! А будет возможность, так и кассу этого старого хрена тряхну! За мной не заржавеет!

После принятия на работу началось знакомство «с членами рабочего коллектива». Семена мне представили как торгового человека, который занимается закупкой товара и продуктов.

– Он же, Егор, будет тебе привозить товар в лавку и отдавать под запись.

– Понял.

– Это Кирьян, – указал на мужчину старый вор, который уже спрятал нож за голенищем сапога и теперь смотрел на меня. – Иногда он будет привозить товар.

Встретившись взглядом с Кирьяном, сразу понял, что это их штатный убийца. Взгляд холодный и пустой. Мне доводилось встречаться с такими людьми в прошлой жизни.

– Анастасия у нас здесь главная хозяйка, всем ведает. Про всех рассказал, а теперь можем и за стол садиться. Настя, распорядись.

– Сейчас все будет, – и женщина, вскочив с места, метнулась к двери.

Дальше для нас с Мишкой устроили торжественный ужин, где я, наверно, впервые за весь прошедший месяц наелся, как говорится, от пуза. Стол был простой, но обильный. Две большие глубокие миски, наполненные с горкой дымящейся тушеной картошкой с мясом, свежая зелень, домашний ноздреватый хлеб, порезанный ломтями, две бутылки самогона. За едой почти не говорили, перебрасывались в основном общими фразами и, что меня больше всего удивило: пили все в меру. Когда я отказался от самогона, больше предлагать не стали.

После того как со стола стали убирать, нас с Михаилом аккуратно выставили из избы, а чтобы мы не сильно скучали, отправили с нами Настасью. Сели мы вместе на завалинке, а женщина, усевшись, между нами, сразу засыпала нас вопросами. Что, где, откуда. В основном отвечал Мишка, но пришлось кое-что рассказать и мне.

К этому времени двор стал заполняться крестьянскими повозками, да и сумерки уже были близко. Шумные разговоры, ржанье лошадей, скрип колес наполнили двор. Вскоре Настасья встала.

– Извините, гости дорогие, идти мне надо. Работа сама себя не сделает.

На рассвете (восток только начал светлеть) меня разбудил Васька. Этой ночью я спал в богатой части постоялого двора, в светелке, на железной кровати с матрасом. За занавеской сладко сопел носом Мишка. После того, как привели себя в порядок, попили чаю, мы выехали на телеге, которой правил Семен. В телеге, как он объяснил, везет в мешках выделанную овчину и кое-какие продукты.

– Какие дела у вас, парни, в городе? – первым делом поинтересовался Семен. – Не стесняйтесь, говорите, как попу на исповеди, глядишь, что хорошее присоветую. Может, желаете девочек горячих? Или до картишек азарт имеется?

– Срамота бесовская, – буркнул я, перекрестился и забормотал молитву.

– О, как! – наигранно удивился Семен. – Ты же наш, обратник. Чего тогда людских радостей чураешься?

– Не ваш я, а домзак – это было испытание, посланное мне богом за грехи мои, – продолжал я играть роль старовера, но при этом чувствовал, что перегибаю палку.

Бандиты знали от Антипа и его сына, кто я, но при этом пока видели перед собой молодого парня, который не знает жизни и сейчас пытается спрятаться за верой. Сообразительный, грамотный, а самое главное, наполовину свой. Беглый, да еще руки в крови. Осталось только, не торопясь, обратить в свою веру, и в их рядах появится новый вор и бандит. Вот и сейчас Семен, явно по указке главаря, меня обрабатывал, правда, без особых ухищрений, напрямую.

– А вон Мишка нам рассказывал, как ты убивал. Это как?

– Людей хороших защищал от бесов в человечьем обличье. Знаю, что грех на мне большой, знаю, что не отмолить мне его никогда. Да и не могу я больше быть старовером, теперь стал просто человеком, с любовью божьей в сердце. Мне только и осталось надеяться, что будущими своими делами я смогу искупить хоть часть своих грехов.

– Вон ты как повернул. Ладно, поглядим, куда тебя кривая выведет, – подвел итог нашему разговору бандит.