— Он самый. Когда перейдёте ко мне на службу, каждый получит по такому.

Громила, которого она назвала Медведем яростно заскрипел зубами, а девушка мягко возразила.

— Даже если ты справишься, речь шла только о неделе.

Я довольно усмехнулся и решил рискнуть.

— Кто станет покидать место, способное дать ему всё? Вы же издалека, верно? Относительно сильные Одарённые, которые прибыли в столицу, чтобы попытать счастья и пробиться в жизни. Только вот тут таких много. Максимум, вам дадут места среди рядовой пехоты. Со скромным жалованьем и ещё более скромными перспективами. Если доживёте до старости, может займёте какое-то нормальное место среди низшего руководства. Но и это никто гарантировать не сможет.

Мы вышли к периметру и я на какое-то время замолчал. Когда спустились вниз, миновав чуть удивлённых солдат, девушка решила уточнить сама.

— А с тобой будет не так?

Где-то наверху испытал сильное возмущение молчаливый Сандал, который больше не рисковал издавать звуки. Только настойчиво просил меня прикончить брюнетку и на всякий случай сжечь её тело. Тот факт, что его кто-то увидел, ястребу очень сильно не понравился.

— Я в самом начале пути. Глава рода, который только завтра получит права на первую собственность, включая дом рядом с Петербургом. Каждый, кто сейчас встанет рядом со мной, автоматически окажется на вершине.

Русоволосая покосилась на меня и уточнила.

— Автоматически?

На момент я замешкался. Мой разум почерпнул слово из прочитанных книг. Но они похоже чтением увлекались не очень плотно.

— По той причине, что он был со мной с самого начала. Стоял у истоков появления могущественного рода.

Та чуть призадумалась, а нас догнал худощавый и гибкий парень. Внимательно посмотрев на меня, с намёком произнёс.

— Для начала тебе нужно выиграть спор. А если проиграешь, то отдать нам деньги.

Звучало разумно. Хотя и несколько оскорбительно — кто он такой, чтобы сомневаться в мощи Меркурия?

Где-то наверху, не удержавшись, коротко клекотнул Сандал и брюнетка снова подняла голову.

— Вроде бы ястреб. Почему он постоянно улетает? Я же не страшная.

Мой божественный спутник решил перестраховаться и отлетел на сотню метров ближе к Пробоям. А я остановился, окинув их взглядом.

— Наверное стоит познакомиться. Потом я отправлюсь в первый Пробой, а вы можете развлекаться здесь. За мной, само собой ходить не нужно.

На лице верзилы внезапно появилось радостное выражение и он ткнул в меня пальцем.

— Хочешь сжульничать? Я так и знал!

Удивился не только я. Остальные тоже посмотрели на него с изрядной долей непонимания. Смутившийся здоровяк почесал затылок и опустив глаза, пробасил.

— Ну а чего он тогда не хочет, чтобы мы смотрели?

Действительно, как ребёнок. На такого даже злиться сложно. Хотя весит он явно далеко за центнер, а на поясе висят меч с топором, что щедро напитаны силой.

Русоволосая на момент повернулась ко мне.

— Меня можешь называть Лаской. А этого большого искателя правды, Медведем.

Снова переключив внимание на него, спросила.

— Как это поможет ему сжульничать? Снаружи подкрепления не подойдёт, а использование силы, артефактов или оружия, мы не обсуждали. Думаю, он просто не хочет показывать нам все свои секреты. Но это честно — мы ему свои тоже не покажем.

Тот снова поднял руку и поскрёб пальцами затылок. Шмыгнув носом, посмотрел на Ласку. Кивнул. После чего отвернулся, сделав вид, что рассматривает ближайшие деревья.

— Я Соболь.

Это представился тот самый гибкий парень, который уже поигрывал двумя относительно небольшими топорами на длинных рукоятках.

Слева приблизилась фигура брюнетки. Подойдя вплотную, заглянула мне в глаза.

— Если выиграешь, то покажешь мне ястреба. А если проиграешь… тоже покажешь. Меня можешь звать Скопа.

Имена у них были интересные. Да и требование по поводу Сандала, звучало занятно. Скуку, которая за вечер было снова навалилась на сознание, смело, как дома Помпеи при извержении.

— Василий Афеев. Глава нетитулованного дворянского рода Афеевых. И Защитник десятого класса.

Чуть помолчав, всё же решил уточнить.

— Это ваши настоящие имена? Или есть другие?

Скопа рассматривала небо, Медведь до сих пор стоял отвернувшись, а Соболь сделал вид, что просто меня не услышал, для пущей убедительности принявшись жонглировать топорами. Вот Ласка отреагировала понимающей усмешкой.

— Это имена для внешнего мира. Те, что скрыты, открываются лишь своим. И чтобы их узнать, нужно стать таковым.