— А плёнки целы?

— Да. Плёнки целы. И запасные тоже есть. Вот в сумке. Но камера…

— Ну, так найди другую камеру. В чём проблема?

— Ты не понимаешь. Где я прямо сейчас камеру найду? Таких камер как у меня вообще только две в Туапсе. Только у меня и вторая в студии.

— В какой студии?

— Студия местная. Там работает такой мужик. Русский. Сергей Трофимыч. Он фронтовик. На войне снимал. Сейчас вот тут работает. Снимает хронику, мероприятия всякие. Меня тоже он учил… Он профессионал, а я — студент ещё. Мне дядя подарил камеру на день рождения.

— Дядя Саркис?

— Нет. Другой дядя. Дядя Арман.

Хорошо у вас, у армян, столько разных полезных дядей…

— Стоп. Сколько стоит новая камера?

— Много.

— Я не знаю такой суммы — много. Я спросила сколько?

— Четыреста рублей.

— А он продаст тебе камеру?

— Нет. Он хочет другую купить, но она дорогая.

Тем временем мы приехали куда-то и разговор прервался. Оказывается, мы приехали на дом к фельдшеру. Женщина. Тоже армянка. Просила называть её тётя Ася. Хотя по-армянски её имя — Астхик. Сразу сказала положить Натана на кушетку. Посветила ему в глаза и подтвердила мой диагноз. Сказала, что ему нужен покой. Сделал ему какой-то укол.

Я пытался докричаться до Инги, но она не ответила мне. Я долго кричал. А в ответ тишина…

Сначала я умылся, а потом тётя Ася обработала мою рану на лбу перекисью и залепила пластырем. Ладно, с раной потом разберёмся. Я попросил Тиграна принести наш чемодан. А когда он принёс слегка сплющенный чемодан, то пояснил, что мне надо переодеться, и остался в комнате наедине с Натаном. Решил попробовать подлечить его сам без Инги. Поднёс руки к его голове и в духе Алана Чумака стал давать установку на выздоровление. Не знаю, что получилось, но зелёные искорки с кончиков моих пальцев срывались и исчезали в голове Натана. А потом я сказал ему: «Спи!» И он послушно уснул.

Я переоделся. Надел синее платье. Другого нет. Красные туфли… взял свою маленькую красную сумочку, положил туда штук десять стольников и начатую пачку десяток.

По привычке спрятал под деньгами свой стилет. Сумку с нашим общаком и револьвером, подложил под голову спящего.

Выйдя из комнаты, я посмотрелся в зеркало.

Да-а… Не комильфо. В верхней части лба наискось был прилеплен пластырь. И лоб был такой, слегка припухший.

— Астхик-джан! А у вас нет ничего, чтобы прикрыть это? — я указал на лоб. — Может платок какой есть? Лучше если красный…

Улыбнувшись, тётя Ася вышла из комнаты. Минут через пять я пристраивал на голове на удивление подходящий мне по цвету платок. Там на красном поле, по краям были синие и голубые цветы…

Изобразив что-то типа банданы, я снова стал любоваться собой в зеркале. Получилось немного по-цыгански, но зато в цвет. Синее платье, с пояском. Красные туфли и красная сумочка. А на голове красный с синими цветами платок. Нормально.

Я вышел в коридор, поблагодарил тётушку, а потом скомандовал Тиграну:

— Поехали!

— Куда? — он смотрел на меня удивлённо.

Я тяжело вздохнул и сказал этому молодому пареньку, который стоял с видом человека, собирающегося прыгнуть с Бруклинского моста:

— Камеру тебе покупать поехали. И давай шустрее, а то скоро свадьба закончится.

Армянская свадьба.

Дело не стоило выеденного яйца.

Сергея Трофимовича мы нашли на местной студии. Я вкратце рассказал ему всю историю, со всеми подробностями.

Он проникся. Посочувствовал.

А потом мы стали торговаться. Впрочем, торговаться долго не пришлось, так как дядечка мне честно сказал, что ему не хватает на новую камеру ровно шестьсот сорок рублей.

Я сделал вид, что задумался. А потом расстроенным голосом спросил его:

— Сергей Трофимович! Пожалуйста! Продайте мне эту камеру за семьсот рублей! У меня больше нет.

— Э…

Он сначала хотел что-то возразить, потом посмотрел на меня. Взгляд у него был немного недоуменный, зато у меня хитрый-хитрый. И мы дружно рассмеялись.

Тигран всё это время стоял и непонимающим взглядом смотрел куда-то сквозь нас. И чуть выше. Такое ощущение, что он что-то считает про себя… Видимо, он не понял сути наших торгов.

Я отсчитал ветерану семь сотенных купюр, а киномеханик уже отгружал студенту кинокамеру, запасные плёнки и прочие аксессуары. Их набралось целый кофр, который он также вручил нам.

Оказалось, что у новой кинокамеры, которую он купит, будет другой размер плёнки и будут нужны совсем другие принадлежности, а от старой камеры ему ничего не подойдёт. Только путаться будет.