Макар на замечание своей девушки ведет головой в мою сторону, на лице никаких эмоций. Я удивилась бы, прокомментируй он мое преображение. Его эмоции способна только Злата пробудить.

— Завтра возьмем Иру и сходим в кафе, — предлагает она.

Макар выгибает бровь, глядя на нее, но подруга делает вид, что не замечает молчаливого возмущения. Улыбнувшись, я ничего не отвечаю. Сначала пусть договорится с Кайсыновым. Хотя он всегда уступает, поэтому можно не сомневаться, что завтра вечером меня ждет девичник.

Тимур, как всегда, пунктуален. Проходит в дом. Я жду его реакции, когда он меня увидит. Сердце замирает, когда мы встречаемся взглядами. Его глаза горят, хотя на лице старается держать маску.

— Ладно, мы ушли, — произносит он, обнимая меня за плечи. Такое ощущение, что он хочет скорее остаться со мной наедине. От предвкушения сдавливает солнечное сплетение.

Прощаемся с ребятами, Макар дает мне ключ, чтобы я сама вошла в дом, если поздно вернусь. Ребята о чем-то негромко переговариваются, прежде чем Тимур садится в машину.

Отъезжаем совсем недалеко, Шахов притормаживает, разворачивается и тянется меня поцеловать.

— Сотрешь губную помаду! — вскрикивая, прикрываю его рот ладошкой. Тим ругается себе под нос. Не хочу заявиться на ужин с опухшими от поцелуев губами, ловить весь вечер на себе недовольные взгляды родных и смущаться от того, что Марат и Лера все понимают.

— Оторвусь после ужина, — это не предупреждение, меня поставили перед фактом.

— У тебя режим, — со смехом напоминаю я.

— Маленькая пиранья, не забывай, что у меня тоже есть зубы, — звучит угрожающе… или многообещающе.

«Маленькая пиранья» мне нравится больше, чем «рыбка».

Тимур говорит, что у меня выросли острые зубы. Тут он не совсем прав. Они у меня были, просто я редко ими пользовалась. В моей семье проще было промолчать, переваривая обиду в себе. Стоило высказаться, я попадала к маме в еще большую немилость, меня несколько дней пилили за мою «неблагодарность». Уставала слушать, какая я «плохая». В таких случаях не спасали наушники, потому что мама запрещала их надевать. Я должна была прочувствовать нутром все мамины возмущения, оскорбления…

Лера и Марат ждут нас в ресторане. Мои опаздывают больше чем на десять минут. Шаховы расслаблены, а мне неудобно, я постоянно смотрю на часы, оглядываюсь в сторону входа.

— Расслабься, — сжимая под столом мою руку, произносит негромко Тимур.

Неужели мама делает это специально? Хочет показать, что я ничего для них не стою? Внутри оживает обида. А еще чувство вины перед Лерой и Маратом, когда к нам второй раз подходит официант и спрашивает, готовы ли мы сделать заказ.

Марат спокойно объясняет, что мы ждем еще гостей. Когда будем готовы, сами позовем. Вроде стандартная ситуация, а мне все равно неловко.

Когда в дверях вижу отца, тяжело выдыхаю. У него в руках два букета. Не думала, что меня охватит чувство, похожее на радость. Папа спешит, за ним Машка. Сегодня она одета прилично: брючный костюм и даже кофта под горло. Я думала, она не придет, но, видимо, я недостаточно хорошо знаю сестру. Замыкает шествие с большим отставанием мама. Она тоже спешит к столу.

— Добрый вечер, — протягивает отец руку Марату. — Извините за опоздание, машина заглохла, пока нашел, кто толкнет… — я хорошо знаю папу, сейчас он лжет.

Родители и Шаховы здороваются, обмениваются цветами и подарками, которые приготовила Лера для моей семьи, я замечаю странность, которая меня поражает. Мама и Машка ведут себя как кроткие овечки. Что происходит?..

Глава 61

Ксюша

Странные дела творятся…

Обычно всегда говорит мама, а отец поддакивает, но сегодня мама с Машкой стояли за его спиной и молчали, пока папа общался с родными Тимура, вручал Лере цветы. Мама старалась скрыть свое дурное настроение, но я-то ее хорошо знаю.

Машка демонстративно не смотрела в мою сторону, хотя не очень-то и хотелось. Лере и Марату она открыто и мило улыбалась. Умеет Машка, когда нужно, строить из себя «очаровашку».

Марат вежлив, но строг, он никогда не перегибает с эмоциями, для посторонних их минимум. Это папа нервничает, оттого так много и часто улыбается, активно кивает. Мама ведет себя так, будто ее заставили насильно присутствовать на ужине, запретив открывать рот. Возможно, так и есть. Интересно, надолго ли ее хватит? Наконец-то все заняли свои места за столом.