Пока я говорила, мужчина заулыбался ещё шире, при этом поглядывая на сына, и мне показалось, я увидела в его глазах гордость.

– Знаешь, я бы с тобой ещё с удовольствием пообщался, но в более подходящей обстановке. Скажем, у камина вечерком за игрой в шахматы, как я это часто делаю с Фёдором.

Это была шутка?

– Мел, противоположности притягиваются. Взгляни на нас с Ирэн. Да, она взбалмошная, со своими тараканами, но я люблю её за её яркость и активность по жизни. Сам-то я домосед. Хоть по мне и не скажешь. Мелания, мы с тобой очень похожи, и поверь, чтобы жить ярко, а не затеряться в себе, нам нужны такие, как они, – и кивнул на пару, которая уже хмуро поглядывала на нас.

– Они – нам, а мы – им? Вы в это верите? – что-то в словах Алексея было правильным, но тут требовалось решить самой, какая мне нужна жизнь.

– Они тоже ищут тихую гавань, так как не могут всё время крутиться. Подумай над моими словами и не отталкивай сына, пока хорошенько не узнаешь его. Поверь, СМИ очень любят приукрашивать! Фёдор совсем не такой, каким его описывают.

Смотрю в голубые глаза, наполненные мудростью многих лет, и решаюсь согласиться.

– Хорошо, я подумаю.

– Вот и умничка! – меня неожиданно притягивают к груди и дарят отеческий поцелуй в лоб.

– Кстати, Мелания, ты не знаешь, кто была твоя мать? Как вы расстались?

– Не помню. Знаю только, что она оставила меня в приюте. Потом туда сразу приехал Григорий и забрал. А что?

– Ты мне кого-то смутно напоминаешь, но кого – не могу вспомнить. Правда, в моём кругу женщины точно не отдавали детей в приюты, так что, скорее всего, я ошибаюсь.

– Так, всё. Не знаю, о чём вы говорили, но моя жена выглядит усталой, – заявляет Фёдор, подходя и притягивая меня к себе поближе. – Мелании нужно ещё отдохнуть перед нашей завтрашней поездкой.

– Мы куда-то едем? – и почему он говорит такие важные новости, только когда припрёт?

– Это будет сюрприз. Так что, папа, не теряй меня! Если что, я на связи! – и под удивлённые взгляды родителей меня поднимают на руки и уносят к машине, рядом с которой стоит усмехающийся Стас.

– Красотка, ты что, так переела, что даже идти не можешь? – решает пошутить он, на что я довольно отвечаю:

– Да, я объелась!

Мелания

– О чём ты говорила с отцом? – спрашивает Фёдор, как только машина приходит в движение.

– Это важно?

– Отец редко с кем говорит с такой довольной улыбкой. А вы разговаривали аж десять минут! – по его удивлённому тону понимаю, что это и правда что-то необычное.

– Мы обсудили моменты с противоположностями, – специально не говорю всего, так как мне нравится поддевать его. Муж вздыхает и, натянув улыбку, отвечает настойчивым тоном:

– Конкретнее! Мел, то ты говоришь как на духу, то из тебя и слова не вытащить! Ты специально издеваешься?

– Да! Ты такой смешной!

Стас, сидящий за рулём, начинает посмеиваться, и я вижу его довольные глаза в зеркале. Странно, он всегда раздражается при виде меня.

– Я рад, что вызываю у тебя улыбку, но, может, всё же расскажешь, что вы обсуждали? – ко мне поворачиваются всем корпусом, видимо, чтобы показать, что готовы слушать, но я не могу всё так просто выложить.

– Если скажешь, куда мы поедем. Кстати, с чего вдруг я должна сопровождать тебя в командировках? – я бы лучше посидела дома или сходила к тёте и начала новую картину.

– Это не командировка, а отпуск на недельку. Хочу показать тебе красивые места, – ответ звучит неожиданно, и я замираю. Отпуск для нас двоих?

– Хочешь весело провести время?

– Хочу просто отдохнуть с тобой. Ты ведь не была за границей, – это да, но я чувствую подвох.

– У меня нет паспорта.

– Я уже сделал.

– Я не люблю поезда.

– Мы летим на самолёте.

– Я устала!

– Там и отдохнешь, – заявляет довольно, а потом берёт мою руку в свою большую ладонь и сжимает. Я понимаю, что говорю глупости, но это скорее нервное, так как мужчина всё время наседает. Зачем противлюсь? Или я боюсь оставаться с ним один на один? Фёдор меня будоражит, но согласна ли я на большее?

– Так что сказал отец?

– Просил присмотреться к тебе и дать шанс на что-то большее между нами. Говорит, ты другой. И что ему кажется, я тебе нравлюсь, – решаю сознаться и пытаюсь вырвать руку. Не привыкла я к таким… моментам.

Но кто бы мне позволил. Пальчики только сильнее сжали, а потом поцеловали!

– Не кажется. Ты мне и правда очень нравишься. Так что ты ответила?

– Обещала подумать, но если ты и дальше будешь переть как танк, то точно передумаю!

– Прости, но по-другому с тобой нельзя, – и что это значит? И почему голос такой довольный?