Сначала легко, будто нехотя или по обязанности. И через мгновение совсем по-другому — требовательно, захватывая нижнюю губу. И уже легче верхнюю, мягко очерчивая ее край кончиком влажного языка. Нежно заглаживая, будто извиняясь.

На мгновение Марк отстранился, заглянул мне в лицо, снова прижался и мягко погладил губами мои губы:

— Сегодня ночью я уезжаю. Прощай, девочка Даша.

Марк давно ушел, а я все стояла, бессмысленно рассматривая скрывшую его темноту. В голове крутились дурацкие строчки моих детских стихов:

Посмотри в глаза мне, месяц.

Среди звёзд я затерялась.

Даже если мы расстались,

Эта песенка осталась… (*)

— Прощай, Марк. Уверена, ты всегда будешь счастлив…

__________

(*) Автор стихов Натали Мед, чьи книг вы может найти на портале.

Третий день лил дождь, сделав мир блекло-серым и хмурым, словно погода решила поддержать мое унылое настроение.

Вчера пришли месячные, вызвав уже ставшие привычными боли в животе и желание с головой залезть под одеяло, проведя так все ближайшие дни.

Наверное, впервые в жизни мне не хотелось есть и видеть людей.

Ольга несколько раз звала меня присоединиться к ней и Миграну, соблазняя кофе и пахлавой. Но я каждый раз отказывалась, и, в конце концов, она оставила меня в покое.

Третий день я сидела в кресле у окна, и час за часом упорно смотрела на бесцветное, безликое море, дожидаясь хоть какого-то просвета в небе.

Каждые пять минут брала в руки телефон, проверяя, нет ли пропущенных звонков или незамеченных сообщений. Не знаю, чьего именно звонка я ждала — мужа или лучшей подруги.

Или Марка…

Это было нелепо и смешно, но я снова была той восьмилетней девочкой с тощими ногами, влюбившейся в красивого мальчика вдвое старше себя, в Марка Бахтина, и ждущей, что он обратит на нее внимание.

Я сразу узнала его там, на пляже, когда сидела в воде, а он стоял на берегу и, так же как в детстве, смотрел мимо меня.

Он почти не изменился, особенно глаза.

Хотя нет, конечно, стал другим — выше, крупнее, взрослее. Обзавелся бронебойной аурой уверенного в себе мужчины, которую так любят женщины.

И лицо изменилось — уже не мальчишеское, с почти детскими, смазанными чертами. Сейчас оно уверенно вылеплено, с той немного хищной привлекательностью, которая появляется у мужчин, самостоятельно сделавших и себя, и свои деньги.

Надо же, семнадцать лет прошло, я давно взрослая, состоявшаяся женщина. Но стоило увидеть его, и я опять очутилась в коридоре дома, где мои родители тем летом снимали комнату. Стою, и, умирая от отчаяния, смотрю на подоконник, где лежит небрежно скомканный листок с моими стихами…

Я дошла до кровати, взяла в руки телефон и разблокировала экран. Никто не звонил и не писал. И я никому не писала и не звонила.

Набирать Пашу, чтобы в очередной раз наткнуться на его раздражение не было никакого смысла.

Несколько раз я порывалась позвонить Лике. Подолгу смотрела на ее номер, и откладывала телефон в сторону, так и не заставив себя нажать на вызов.

Я снова подошла к окну, прижалась носом к стеклу и сквозь серые потеки принялась смотреть на море.

Ночью в номер напротив заселились новые постояльцы. Я слышала, как хлопала дверь, и с кем-то негромко разговаривал Мигран.

Это хорошо, что рядом будут люди — человеку опасно оставаться одному.

Я шутила, когда говорила это Марку. Оказывается, это очень серьезно.

Поэтому совсем скоро я переоденусь в нормальную одежду, причешусь и пойду к Ольге на террасу пить кофе и знакомиться с новыми жильцами. Совсем скоро, как только буду готова…

Деликатно пиликнул телефон, извещая о вошедшем сообщении. Интересно, чья реклама пришла в этот раз — супермаркета или банка с новыми услугами?

Я оторвалась от окна и поднесла экран к глазам. Неизвестный абонент.

«Ты любишь гулять под дождем, девочка Даша?».

Не меньше минуты я тупо пялилась на короткое сообщение. Ткнула в иконку с фотографией отправителя — белозубо улыбаясь, на меня смотрел Марк Бахтин.

Я хихикнула. Потом еще раз. Упала спиной на кровать и, улыбаясь во весь рот, быстро напечатала: «Мне нечасто доводилось гулять под дождем. А ты любишь?».

Негромкое пиликанье: «Самому интересно. Проверим?».

Отложила телефон и прижала вдруг ставшие ледяными пальцы к пылающим щекам — мне написал Марк.