К концу недели он настоял на том, чтобы подстричь ее, сделал ей новую прическу, слегка изменил линию бровей и подобрал пудру и помаду другого оттенка.

Она с полчаса дрожала в нервном страхе под мягкими прикосновениями нечеловеческих пальцев и потом посмотрела в зеркало.

– Можно сделать больше, - заметил Тони, - особенно с одеждой. Как вам нравится начало?

Она не ответила, не смогла сразу. Ей пришлось привыкать к тому, что незнакомка в зеркале - это она сама, привыкать к своей красоте. Потом, не отрывая взгляда от отражения, она задыхаясь сказала:

– Да, Тони, неплохо... для начала.

В письмах Ларри они ничего этого не сообщала. Пусть увидит все сразу. И что-то подсказывало ей, что она не просто будет радоваться его удивлению. Для нее это своего рода месть.

Однажды утром Тони сказал:

– Пора начинать покупки, но мне не позволено выходить из дома. Если я точно напишу, что нам нужно, вы сможете купить? Нам нужна обивочная ткань, обои, ковры, краска, одежда... и еще много разных вещей.

– Но нельзя покупать все это по описанию, - с сомнением сказала Клер.

– Можно купить очень близко к описанному, если пройтись по городу и если есть достаточно денег.

– Но, Тони, денег как раз недостаточно.

– Вовсе нет. Сначала заезжайте в "Ю.С.Роботс". Я напишу записку. Повидайтесь с доктором Кэлвин и скажите ей, что это часть эксперимента.

Доктор Кэлвин почему-то не пугала ее, как в первый вечер. Со своей новой внешностью, в новой шляпе она перестала быть прежней Клер. Психолог внимательно выслушала ее, задала несколько вопросов - и Клер обнаружила, что выходит, обладая правом неограниченных трат за счет "Ю.С.Роботс".

Удивительно, что могут сделать деньги. Все запасы магазинов были в ее распоряжении, а авторитетное мнение продавцов совсем не было голосом свыше, поднятая бровь декоратора не означала гром Юпитера.

А когда возбужденный толстяк в одном из самых великолепных модных салонов презрительно фыркнул при ее описании платья, она ответила на превосходном французском, потом позвонила Тони и протянула трубку мсье.

– Если не возражаете, - твердым голосом, хотя пальцы ее слегка дрожали, сказала она, - я хочу, чтобы вы поговорили с моим... гм... секретарем.

Толстяк пошел к телефону, заложив руки за спину. Он двумя пальцами поднял трубку и изысканно сказала:

– Да - После недолгой паузы снова: - Да.
– Потом длительная пауза, попытка возразить, которая тут же прекратилась, еще одна пауза, покорное: - Да.

Трубку положили на место.

– Если мадам пройдет со мной, - обиженно сказал он, - я постараюсь удовлетворить ее запросы.

– Минутку.
– Клер снова набрала свой номер и сказала:

– Привет, Тони. Не знаю, что ты ему сказал, но сработало. Спасибо. Ты...
– она пыталась подобрать подходящее слово, сдалась и пропищала: милый!

Когда она отвернулась от телефона, на нее смотрела Гледис Глафферн. Слегка удивленно Гледис Глафферн разглядывала ее, склонив лицо набок.

– Миссис Бельмон?

Все ушло от Клер. Она стояла, глупо, как марионетка.

Гледис улыбнулась высокомерно и нагло, но так, что ее нельзя было упрекнуть.

– Не знала, что вы покупаете здесь.
– Как будто в ее глазах это место сразу потеряло свою ценность.

– Обычно я сюда не хожу, - покорно сказала Клер.

– А что вы сделали со своими волосами? Очень... замысловато... Надеюсь, вы меня извините, но разве вашего мужа зовут не Лоренс? Мне казалось, что Лоренс.

Клер сжала зубы. Но как-то нужно объяснить.

– Тони друг моего мужа. Он помогает мне подбирать вещи.

– Понимаю. И он очень мил, конечно.
– Оно прошла с улыбкой, унеся с собой всю теплоту и свет мира.

Клер не оспаривала того факта, что именно к Тони она обратилась за утешением. Десять дней развеяли ее нежелание. И она могла перед ним плакать, плакать и гневаться.

– Я оказалась совершенной д... дурой, - бушевала она, сжимая вымокший носовой платок.
– Она это со мной сделала. Не знаю почему. Она просто делает. Я должна была бы... пнуть ее. Сбить ее с ног и наступить на нее.

– Неужели можно так ненавидеть человека?
– удивленно и мягко спросил Тони.
– Эта часть человеческого мозга закрыта для меня.

– О, это не она, - простонала Клер.
– Это я, вероятно. Она представляет все, чем я хотела бы быть... по крайней мере снаружи... А я не могу.

Прозвучал сильный, но негромкий голос Тони.

– Можете, миссис Бельмон. Можете. У нас еще десять дней, за эти дни дом преобразится. Разве вы не планировали это?

– Но как это мне поможет... с ней?