— Алексей, выйди пожалуйста сюда, — обратился ко мне Медведев старший.

Делать нечего, пришлось подняться со своего кресла и под колючими взглядами встать рядом с ним.

— Матвей, твой выход, — это уже обращение к дяде Ивана. Генерал встал, перед этим сняв свой китель и оставив его на своем кресле.

Затем он хлопнул в ладоши, и появился столик для армрестлинга, только не простой, а целиком сделанный из толстенной стали.

А затем генерал исчез и на его месте появился медведь-оборотень, который хлопнул меня по плечу своей исполинской лапой. Это было очень сильно, у меня аж ноги подкосились, впрочем, я не упал и это главное.

— Давай Соболь, соболь, — прорычал медведь и поставил правую руку на столик приглашая побороться.

Ну ладно, хоть мне эта идея и не нравится, но если уважаемый человек просит, почему бы и нет.

Я закрыл глаза, сконцентрировался и почувствовал, как мое тело меняется. Еще секунда и вот я уже в форме оборотня ставлю свою руку напротив руки Медведева, а наши ладони сковываются в захвате.

— На счет три, — сказал Иван Большой, — раз, два, три!

Матвей тут же начал давить со всей своей мощью. Я видел, как бицепсы на его руке вздулись от чудовищного напряжения, а на лбу выступили вены.

Но я не поддавался и сопротивлялся изо всех своих сил, которых у меня теперь ну очень много.

Мы бодались так примерно минуту, а потом я всё-таки стал сдавать позиции, и Матвей начал меня медленно, но верно передавливать. Я попытался вложиться по максимуму и переломить ход поединка, но всё было тщетно. Моя рука всё-таки коснулась столика. Генерал победил.

— Спасибо господа, — тут же сказал Иван Большой и спросил у сына, — Ты засек время?

— Да, Ваша Светлость, — ответил Иван, две минуты пятнадцать секунд.

— Прекрасно, думаю, всё понятно, но я всё-таки поясню. Всего два дня назад Алексей Соболев стал анимагом, а сегодня он больше двух минут сопротивлялся сильнейшему человеку на планете. Это доказательство того, что у него появилась огромная мощь, и самое главное, боги его любят. Великий Соболь снова на арене и у него есть воплощение. Это знак который нельзя игнорировать. Соболевы здесь потому что их род снова любят боги…

Да уж, теперь я официально в команде Медведевых, скажем так. В принципе это было понятно с самого начала, когда я только появился в Академии, но теперь это свершившийся факт. Интересно, как это всё оценивает Григорий Андреич? По идее он должен быть доволен, как-никак сильные мира сего заинтересованы во мне, а значит и во всех Соболевых.

Но не взыграет ли в старике ревность? Я же теперь сильнейший маг нашего рода, и старый князь теперь только формальный лидер семьи. В этом мире больше всего ценят силу, и раз уж я сильнее его, то именно я главный. Надо с ним обсудить это, уточнить моё новое место в табеле о рангах, скажем так.

Правда сделать мне это удалось только через несколько дней, когда князь вернулся в своё имение в Тосно. Сразу это сделать было нельзя. Армейская контрразведка совместно с со спецами частной военной компании Медведевых обновляла, а где-то, как в случае с Соболевыми, создавала с нуля систему безопасности родовых имений.

Теракты наглядно показали уязвимости в защите, и Иван Большой хотел исключить даже минимальную возможность нападений на своих союзников.

Единственные кому это не требовалось, были Котовы, у этих всё по высшему разряду и без армейцев. Деньги и здесь мощная сила.

Постепенно жизнь в Империи вообще и в Академии в частности пришла в какое-то подобие нормы. Новые правила, конечно, многим не понравились, кое-где, как например на Манежной площади Москвы, прошли стихийные митинги представителей низших сословий, недовольных новой политикой правительства, но всё это было очень тихо, без огонька. Пошумели экзальтированные студентики и девушки с розовыми волосами, городские сумасшедшие покричали в мегафоны антиправительственные лозунги, и на этом всё. Никого толком даже не задержали. Не хватать же тощего первокурсника за то, что он облил водой из бутылки спецназовца который выше его на две головы и в три раза шире в плечах.

Правда, Иван по большому секрету сообщил мне, что парочку организаторов этих митингов всё-таки арестовали, и сейчас они плотно знакомятся с узаконенным произволом полиции. Но на этом всё.

Я же вернулся в Академию. Вот только моим надеждам об увольнении из армии не суждено было сбыться. В связи со сложной обстановкой в стране, вместо увольнения, я отправился в бессрочный отпуск и получил новое звание. Теперь я уже не унтер-офицер, а лейтенант, обязанный по первому требованию явиться в расположение.

Это немного напрягало, но что поделать. Раз уж коготок увяз, то и всей птичке пропасть, хорошо хоть форму носить не обязательно.

— Всё в порядке, проходите, — голос полицейского вывел меня из задумчивости, и я, наконец, смог зайти в здание общежития. Там пришлось пройти еще проверку, и вот я уже иду к лифтам, чтобы подняться на третий этаж, где меня ждала Оксана.

Мои рекламные контракты и счета разморожены, и я снова ее самый ценный клиент, с которым надо очень многое обсудить.