— Благодарю. — Коротко ответила она чарующим грудным голосом.

Без сомнения, речь ей ставил профессионал не из последних. Алексей коротко кивнул, бросая взгляд на грудь девушки, чтобы наконец-то разглядеть надпись на ее бейджике и...

Долгорукая ржала. Бесстыдно и бессовестно. Если бы кто увидел ее в этот момент, то, либо решил бы, что обознался, либо, что сошел с ума и у него начались галлюцинации.

В любом случае, образ Ледяной королевы его сознании дал бы трещину.

По счастью, рядом никого не оказалось. Совсем. А потому Татьяна могла захлебываться смехом, вытирая выступившие слезы, сколько душе угодно. А ей было ой как угодно.

— Понимаешь, я сделал это, а там... Опустил глаза, и вдруг все как в тумане... — Негромко оправдывался Приимков.

— Как?... — Продолжала смеяться девушка. — Как можно было не посмотреть ее имя, ОПЯТЬ?!!

— Я не знаю... — Улыбнулся слегка смущенно молодой человек, начиная заново объяснять. — Просто опустил взгляд, а там... Я не успел прочитать...

Девушка с удовольствием расхохоталась вновь. Кажется, смеяться над этим ей не надоест еще очень долго!

— Фух!

Алексей привычно подтянул тренированное тело к перекладине так, чтобы подбородок оказался над ней. "Не задирай нос слишком высоко, а то всем будут видны твои сопли!", — усмехнулся мысленно парень, вспоминая подколы одного из инструкторов. Вниз он опускался куда медленнее, чем поднимался. Привычное упражнение помогало прочистить мозги после странного дня.

— Гипотеза номер пять — вычеркнуто. — Раздался за его спиной негромкий голос Долгорукой.

Девушка, ничуть не стесняясь, присела на вкопанную наполовину в землю автомобильную покрышку. Так со стороны и не скажешь, что наследница Великого рода. Ей же было все равно, что подумают о ней другие. Или же она вполне уверенно это демонстрировала.

— Фух! — Ответил на это Приимков, вновь подтягивая себя до касания грудью.

Ему не хотелось сейчас думать и анализировать. Гораздо больше его манила перспектива "подубиться" на турнике, а после развалиться на вполне удобном пассажирском кресле машины Долгорукой. Да и дыхание сбивать ради пары реплик не стоило.

Впрочем, от него это и не слишком требовалось.

— Ну, ничего! — Казалось, Татьяна не слишком нуждается в ответах. — Попробуем что-нибудь еще.

Не смотря на бодрый тон, идеи у девушки уже заканчивались. Пять раз Алексей уже побывал в кабинете ректора только на ее памяти. Трижды парень находил к тому предлог, еще дважды поводом к посещению "святая святых" стали его стычки с Ростовым (Долгорукая уже стала беспокоиться, что они перегнули палку, и это все кончится для Приимкова довольно грустно), ну а в последний раз он просто... Поспорил с Московским Ловчим на то, что своего добьется! Эта странная, на первый взгляд, комбинация, дала ему повод выбрать в качестве одного из кураторов будущего учебного процесса самого Минина и... Получить почти беспрепятственный доступ в приемную для "Я тут Ингваря Георгиевича подожду!".

Долгорукая, услышав такие новости, едва не схватилась за голову. Начальник одной из самой значимой в столице СБ — именно та фигура, от которой стоит держаться подальше. Просто потому что он был как Британия, у которой, как известно, нет вечных союзников и нет постоянных врагов. Вечны и постоянны только интересы. А какой интерес может быть у господина Минина сейчас — девушка не представляла.

— Ты охренел?! — Только прошептала она негромко, едва радостный Приимков поделился с ней замечательной новостью сегодня утром.

Вся выдержка, весь самоконтроль — к чертям! Но ей было все равно. Это было... Немыслимо! Все равно, что сжечь дом, чтобы разобраться с поселившимися в нем муравьями. Парень же отвергал все "разумные" доводы, справедливо полагая, что они не слишком состоятельны от человека, у которого не было необходимости задумываться над тем, какое будущее его ждет.

— Оооо... — Только и протянул в ответ Алексей, продемонстрировав очередную из его добродушных улыбок. — Она — живая!

"И лыбится стоит, гад такой!", — оценила ситуацию девушка, слега ошарашенно оглядывая довольного собой и жизнью парня.

Ну да, сегодня утром она впервые не отпустила самоконтроль, а действительно его потеряла на глазах своего приятеля. Впрочем, он не перепугался, а напротив выглядел вполне себе удовлетворенным.

— Не держи в себе, — усмехнулся он, сделав приглашающий жест рукой. — Выскажись!

И она высказалась. Громко, четко и несколько раз, выдав все что думает о подобных выходках вообще и одном конкретном товарище в частности. Это была длинная и прочувственная речь, наполненная неожиданными поворотами и лирическими отступлениями. Тем более бесил факт, что Приимков не только не внял ей, но и под конец даже начал делать вид, будто дирижирует оркестром, исполняющим прекрасную симфонию.