Поразмыслив немного, я за мешками-то и засел. А через десяток секунд услышал громкий стук распахнувшейся двери. Твою мать, мужики не прошли мимо! Мой глаз шустро приник к щели между досками и увидел на пороге рослого «легионера» в чистеньком мундире.

Он оглядел разруху, досадливо цыкнул, а потом заметил виверну и радостно крикнул:

– Крас, у меня есть две новости! Одна плохая, другая – хорошая. С какой начинать?!

– Без разницы! – раздался на улице громкий жизнерадостный голос, коему вторил жалобный девичий плач.

– Лавку уже перевернули вверх дном, но зато тут лежит труп виверны! Её кто-то недавно убил. Мы можем вырвать ей клыки. Они на базаре стоят хороших денег. Заходи сюда, да девку веди и нашего пса!

Спустя пару секунд в дверь на корячках вбежал толстобрюхий человек лет пятидесяти. На его щекастом лице царили покорность и страх. А богатого вида одежда оказалась вывалена в пыли и кое-где порвана.

Следом за толстяком в дом вошёл ещё один "легионер". Высокий и бородатый. Он волок за длинные пшеничные волосы тощую девчонку лет восемнадцати.

Она истошно выла и плакала, цепляясь за руки мужчины:

– Пусти… умоляю… я сама пойду… Пусти!

Но тот лишь хохотал во всю пасть, демонстрируя пеньки чёрных зубов. Мне сразу захотелось выбить их, а его череп превратить в ночной горшок.

Да и другой «легионер» не вызвал у меня тёплых чувств. Он со звериным вожделением посмотрел на девчонку, расстегнул мундир. Начал спускать штаны и приговаривать:

– Ох, как тебе сейчас придётся расстараться, дабы получить свободу, куколка. Обещанных зелий-то больше нет. Уже умыкнули. А что не умыкнули, то разбили.

Неожиданно толстяк собрался с духом и решил воспользоваться тем, что оба солдата смотрели на побледневшую девчонку. Он вскочил на ноги и ретивым кабанчиком метнулся к двери. Но его неуклюжий бег прервала сабля бородатого воина. Он успел ударить толстяка между лопаток. Тот взвизгнул, взмахнул руками и упал на живот.

– Убежать хотел, пёс?! – зарычал бородатый, толкнул девчонку к своему коллеге со спущенными штанами и наступил на спину хрипящего человека. – Ты же головой клялся, что будешь послушной собачонкой! А раз так…

Мужчина несколькими привычными ударами отсёк голову толстяка, швырнул её в камин и загоготал. А второй «легионер» с неким сожалением посмотрел на обезглавленное тело и недовольно выдохнул:

– Крас, мы же хотели получить за него выкуп!

– В Бездну этого пройдоху! Другого найдём. И не одного. Нам сегодня везёт! Вон виверну нашли. Сейчас ей клыки удалим. Но сперва отымеем девчонку, – оскалился бородач и вдруг подозрительно глянул на лестницу, ведущую на чердак. – Хотя нет. Сперва надо проверить, не схоронился ли там кто.

– Твою мать, – тихонько прошипел я сквозь зубы.

И было отчего зашипеть. Меня в ближнем бою и Буратино заколет. Ему даже сабля не понадобится, хватит и носа. А тут целых два полностью вооружённых «легионера»! Что же делать? Прятаться? Так солдат, к сожалению, не слепой. Сражаться? Похоже, придётся. Шансы на победу есть. Скорость и неожиданность на моей стороне. Да и вон тот ржавый молоток может сослужить хорошую службу.

Я решительно схватил с ящика инструмент, а потом замер возле люка. И когда тот открылся, с размаха приголубил молотком вытаращившего зенки «легионера». Железный набалдашник с чавканьем вошёл в глазницу, сломал мелкие косточки, а рассохшаяся рукоять с треском переломилась.

Бородач с диким криком полетел с лестницы. Упал на спину, выронил из руки саблю и шумно выпустил воздух из лёгких. А я сиганул следом за ним и почему-то проорал какую-то странную аббревиатуру:

– За ВДВ!

Мои коленки протестующе взвизгнули от боли, когда ботинки ударились об пол. Но резанувшая по нервам боль не помешала мне воткнуть кинжал в урода с раздробленной глазницей. Из его шеи толчками хлынула кровь, напоминая карликовый гейзер. А я, не став рассусоливаться, метнулся к «легионеру» со спущенными до щиколоток штанами. Он судорожно вытащил из кобуры револьвер и попытался прицелиться в меня. Но я ударил насильника по запястью, из-за чего его грабля с револьвером ушла в сторону. Раздался выстрел. Пуля вонзилась в пол, выбив несколько древесных щепок. Девчонка отчаянно завопила. А я юркнул между широко расставленными ногами супостата и чуть не получил членом по лбу. Но зато оказался со стороны тыла врага и незамедлительно всадил кинжал в его волосатую мошонку.

Горячая кровь хлынула на мою кисть. Дом же огласил визг недорезанной свиньи:

– А-а-а!

Однако я не успокоился на достигнутом. Выдернул клинок и всадил его в печень «легионера». Он вытаращил глаза и мучительно распахнуть рот. Болевой шок завладел солдатом, превратив его в бестолковый овощ.

«Легионер» рухнул на спину и больше не предпринимал никаких попыток защититься. Я спокойно выдрал из его пальцев револьвер и выпрямился, глянув на девчонку. А та с неистовством бывшей жертвы оседлала раненого, после чего с криками и слезами стала истерично втыкать глиняный черепок в лицо ублюдка.