Через несколько минут гул винтов уже уловил мой слух. Геликоптеры шли низко, особо не скрываясь. Ожидаемо у них была стёрта какая-либо идентификация. Да, мы определили их тип, но вот принадлежность определить было невозможно. Она была искажена и затёрта, дабы не осталось даже остаточного следа кому принадлежат эти машины. Разумно, учитывая, что официальной войны мне объявлено не было. Это могли быть какие-нибудь отморозки. Я хмыкнул, ещё раз посмотрев на характеристики машин и вспомнив вооружение гвардейцев. Очень, до неприличия богатые отморозки!

– Как думаешь, какой у них план? – спросил я у Волка.

– Да думаю не хитрый. Сравнять усадьбу с землёй, а потом добить выживших. Грубо, тупо, но эффективно.

– Не могу с тобой не согласиться, – сказал я.

На этот раз Доброхотов решил перестраховаться. Четыре ударных вертолёта и шестьдесят четыре штурмовика для одной усадьбы занюханного барона – серьёзная заявка на победу.

– Петрович, готов? – спросил Волк в рацию.

– Так точно, ваш бродие! – ответил мой главный специалист по «охомячиванию» Разломов.

– На счёт три!

– Понял.

– Раз, два, три. Давай!

Вдалеке расцвёл еле видный купол силового поля. Да-да, когда я согласился добровольно-принудительно погасить стоимость желеек для поддержания купола, там была функция выкупить оборудование. Учитывая тонкую настройку этого, не побоюсь сказать, шедевра артефакторной мысли, снимать его и переставлять в другое место – не имелось возможности.

Наводившие его специалисты привязывались по местности, используя структуру земной почвы именно здесь, стороны света и много чего ещё… В общем, это был штучный товар. Просто так перенести его в другое место было нельзя. Нет, они могли забрать кое-какие компоненты, но по сравнению с общим долгом эти самые компоненты стоили такие крохи, что я с чистой совестью забрал их себе, оплатив недрогнувшей рукой. Ну не, вру – немного дрогнула.

В итоге, Петрович вернулся к истокам и целые сутки раскочегаривал свою адскую машину, на холостом ходу закидывая туда щедрой рукой желейки. Щит был готов и по моей команде возник прямо перед летящими винтокрылами.

Ударные вертолёты летели парами «ведущий – ведомый», и оба ведущих долбанулись в силовое поле как в каменную стену. Идущие следом за ними пилоты имели, надо признать, хорошую реакцию. И они могли бы отвернуть, если бы не природа силового поля – она как будто отпружинила впереди идущие машины в своих товарищей. Через секунду два огромных взрыва раздались вдалеке. Горящие обломки посыпались на землю, вызвав горестный вой у Волка, который, в принципе, понимал, чем всё это закончится, но надеялся, что как-то получится забрать их без потерь.

Щит такого удара не выдержал и замерцал. Тут же вышел на связь Петрович.

– Мне докидывать желейки? Боюсь, щит щас рухнет!

– Секунду, Петрович, секунду.

Я смотрел на красные точки, затем на «картинку» от Шнырьки. Идущие транспортники зависли на несколько секунд в воздухе и пошли на посадку.

– Вырубай, к чёртовой бабушке! А то этот грёбаный щит меня без штанов оставит, – крикнул я ему.

Поле моргнуло и исчезло, кажется, озадачив бойцов противников, которые уже высыпались с вертолётов, но тут же застыли в растерянности, видимо, думая – возвращаться им обратно, чтобы подлететь и десантироваться сверху, или идти уже пешком.

– Батарея, огонь! – скомандовал Волк.

Големчики открыли амбразуры и шесть стволов моей новой артиллерии синхронно рявкнули, посылая снаряды под яростные матюги Волка.

Да, вертолёты «Катран» имели силовые артфакторные щиты, которые они тут же выставили, как только коснулись земли. Но в мои новые пухи были заряжены анимагические снаряды. Рвануло знатно!

– Кучно легли! – хмыкнул я, когда четыре из восьми вертолётов исчезли в облаке взрывов.

Ещё оставшиеся четыре нехило посекло осколками. Ну а сколько выжило из штурмовиков – одному богу известно.

– Огонь! – скомандовал Волк еще раз. Еще волна взрывов раскидала незадачливых штурмовиков во все стороны.

И еще один контрольный залп завершил очистку.

– «Альфа», работаем! «Виски», работаем! «Браво», работаем! «Дельта», работаем!

Да, в лесочке в засаде сидели четыре группы по двенадцать человек, которые сейчас присоединились к веселью.

Рядом раздался голос Волка:

– Парни, отстреливайте их, пожалуйста, поаккуратнее!

– Принято, – раздался смешок одного из командиров и весёлый смех остальных ребят.

Моя гвардия вступила в бой с очень сильным противником. Но единственную эмоцию, которую они сейчас испытывали – это было безудержное веселье.

Интересно, они такие всегда были, или это я так плохо на людей влияю?

Видя, что штурмовикам Доброхотова осталось жить недолго, я отозвал Шнырку показать, что творилось у меня на террасе.

А там дамы, которые где-то раздобыли полевые бинокли наблюдали за дракой и попивали чаёк.

– Ой, Аннушка, ну ты видела тех поцев? Кто ж так воюет? А твой Александер разумный юноша… Он точно не из наших? Таки, держись за него крепко!