Зачем ей лгать и вообще что-то рассказывать? А затем, что её можно использовать для переговоров с «Бригадой». Пусть пребывает в заблуждении, в созданном мною манямирке из лжи и обмана.

Подкуриваю сигарету, делаю затяжку и смотрю на Шув неопределённым взглядом. Она уже чуть успокоилась, но всё равно нервничает и не может долго смотреть мне в глаза. Боится. Грош цена её словам о том, что они считают меня «с небольшим прибабахом». Может, остальные и считают, но точно не она.

— Хорошо, мы вас недооценили, — вздохнула лысая. — Значит, нам нужно договариваться.

— Мне не нужно, — с усмешкой на лице покачал я головой. — Сейчас мы пойдём дальше, спустимся в одно местечко, я там переговорю с очень важными и уважаемыми личностями, а потом мы вернёмся обратно.

— Какие «важные и уважаемые личности»? — спросила Шув.

— У тебя мама с папой были? — спросил я вместо ответа.

— Были, — ответила она.

— Они брали тебя когда-нибудь с собой на работу? — задал я следующий вопрос.

— Ну, да, случалось иногда, — приподняла бровь Шув.

— Тебе дохрена интересно было, что это за дяди и тёти там ходят и с кем говорят твои родители? — усмехнулся я.

— Ну, нет, — ответила девушка.

— Ну, вот, — развёл я руками. — Представь, что ты маленькая девочка Люда, которую папа взял с собой на работу, потому что сегодня нет детсада, а мама с вещами уехала к бабушке. Окей?

— Окей... — недовольно пробормотала Шув.

— Вставай, — приказал я, надевая маску Тесея.

Снова закидываю живой трофей на плечо, после чего продолжаю путь по тоннелю. Можно было, конечно, заставить её идти на своих двоих, но так она обязательно попытается смыться при любом удобном случае, мне придётся догонять и бить её. А я человек тонкой душевной организации, актёр, в конце концов, поэтому мне не нравится бить женщин по морде. По крайней мере, не на камеру.

— Какая у тебя сверхспособность? — спросил я, обхватив лодыжку Шув рукой.

— Никакая, — ответила та.

Крепко сжимаю лодыжку.

— Ау-у! — болезненно вскрикнула девушка.

— Не лги мне, женщина! — потребовал я. — Какая у тебя сверхспособность?

— Фехтовальщик-амбидекстер! — пискнула Шув. — Я думала, что ты прикалываешься! Это же и так понятно!

— Потенциал? — спросил я.

— Необычный! — ответила девушка.

— Ты снова врёшь, — констатировал я и сжал её лодыжку ещё сильнее.

— А-а-ай, редкий! — воскликнула Шув. — У меня редкий!

— Вот так, постепенно, мы наладим с тобой полное взаимопонимание, — усмехнулся я. — Береги голову.

Проскальзываю через приоткрытый гермозатвор, подхожу к пульту и вручную закручиваю вентиль, запирая станцию.

— Твои друзья живут в метро? — спросила Шув. — Только не говори, что ты спутался с Черепашками-ниндзя.

— А ты смешная, — сухо отметил я.

— И ещё это объясняет то, как ты перебил наших ребят, — продолжала лысая. — Иного и не жди от того, чей наставник — крыса.

— Черепашки-ниндзя жили в канализации, а не в метро, это во-первых, — вздохнул я, опуская её на железнодорожное полотно. — А во-вторых — мы пришли. Не двигайся, сиди тихо, бежать, всё равно, некуда.

Пройдя к отверстию в полотне, сдвигаю с него бетонные плиты. Видно, что люди здесь были, но прошли мимо, оставив после себя продукты жизнедеятельности — окурки, обёртки, дерьмо в углу.

И, естественно, Шув попыталась сбежать. Когда я уже наполовину завершил сдвигание плит, она вскочила, разорвала хомут и бросилась к гермодверям.

— Не туда же, — вздохнул я и пошёл за ней.

Когда я подошёл, Шув пыталась крутить никак не поддающийся вентиль.

— Надобно переключить с электропривода на ручной, — сообщил я ей. — В следующий раз попробуешь, а теперь изволь покорно следовать за мной.

— Я лучше сдохну! — прорычала девушка, развернулась и кинулась на меня.

Не пришлось даже вытаскивать меч, я просто дал ей резкую оплеуху, опрокинувшую её на бетон. Пинаю в бок, чтобы не вздумала рыпаться, после чего вновь стягиваю ей руки хомутом и закидываю себе на плечо.

— Ещё одна попытка — ты сдохнешь, — сообщил я, пытающейся вдохнуть, Шув. — Не пытайся.

Бросаю девушку на полотно рядом с ямой, после чего, наконец-то, сдвигаю плиты и смотрю вниз, на царство мёртвых. Мои рельсы на месте, как и лестница, вокруг никого и ничего, поэтому можно спускаться.

Хватаю только отдышавшуюся от мощного удара Шув и начинаю спуск по лестнице. Она дёргается, наверное, напридумывала себе всякого, ведь под метро не может быть ничего, кроме тесных подземелий, где в самый раз обитать всяким безусловным маньякам вроде меня.