Когда я объявлял набор в личную гвардию, я думал о том, что придут бывшие одногруппники недавно выпустившиеся из Суворовского училища и поступившие на службу по обязательному распределению. Артиллеристы, техники мелких суденышек, штурмовики не самых элитных частей. Те, кому в жизни будет тяжело, и кому я могу ее существенно упростить. И таких во дворе стояло человек сто.

Еще около пятидесяти — военные, мелкопоместные или вовсе безземельные дворяне, которым было все рано, где отдавать долг родине. Основой среди таких были мужчины двадцати пяти, тридцати лет. Об этих я думал, но не особенно на них рассчитывал, все же отбор должен был быть закрытым.

А вот последние… больше сорока человек, разговаривающих и смотрящих на остальных с явной усмешкой и чувством собственного глубокого превосходства над окружающими. Дворяне, из старых родов. Младшие дети боярские. Судя по высвечивающейся у меня на планшете информации, было даже пару княжичей. И что делать с ними я совершенно не представлял.

В идеале — сунуть в общую банку и пусть выживут сильнейшие, да вот только они и есть сильнейшие. Даже если не по максимальному пиковому выходу, то по владению конструктами так точно. Некоторые, те, что по старше, еще и по силе едва ли уступали мне, я даже узнал пару старшекурсников из академии.

— Сегодня мы начинаем формировать мой личный, потешный полк. Но ни задания, ни тренировки потешными не будут. В течении этого учебного года, мы дважды окажемся на боевых вылетах, скорее всего в качестве фрегата поддержки. Однако, это не значит, что на этом задачи будут окончены. — сказал я, стараясь держать голос ровно. Два вылета… если бы они знали с каким трудом мне вообще удалось выбить себе право покидать столицу после двойного покушения.

— Так же, наши подразделения будут сотрудничать с жандармерией. Участвовать в облавах, захвате преступников и нейтрализации ячеек сектантов. Все это — ради ваших и моих тренировок в условиях максимально приближенных к боевым. — сказал я, с облегчением заметив, как многие благородные хмурятся. — Нам вдоволь придется помотаться по канализации, заброшенным особнякам и незаконной застройке. Так что, кому это не по душе, может уходить сразу.

— Может еще чем-то надавить? — спросил стоящий рядом Константин.

— Ни наград, ни признания мы за это не получим. Только пот, кровь и опыт. Ну и конечно — жалование. — улыбнулся я, и многие с облегчением выдохнули. — Оно не сильно выше, чем на ваших армейских постах, потому как выплачивается не государством, а мной лично, из своего кармана. Однако, кроме вышеперечисленных минусов есть несколько. Первый — вы лишитесь всех своих званий.

— На службе мне, вы получите их заново, но только за реальные заслуги. За отвагу на боевых выходах. За помощь соратникам. За успехи в обучении и взятии новых рангов во владении резонансом. — перечислил я, и усмехнулся про себя, увидев, как радуются дворяне. — Минимальный ранг одаренного в моей постоянной дружине — восьмой. При этом его получили даже люди, не имеющие ни одного одаренного в семье до этого.

Вытянувшиеся лица аристократов надо было видеть. Военные и вовсе стояли словно мешком пришибленные. Еще бы, восьмой ранг — майорский. Или младший княжеский. Таких людей по всей стране не больше двух сотен. Ну максимум пяти, с натяжкой. Выше только великие княжеские рода.

— Понимаю, что у вас, в большинстве своем, ранг ниже. Это нормально. Для этого вам и будет дан год обучения и практики. — продолжил я, глядя на кислые мины. — Кроме прямых учебных и боевых обязанностей у вас будут так же обычные, бытовые. В частности, мы полностью формируем все службы полка, от учебно-строевой до снабжения, кухни и прочего. Сильнейшие и самые упорные в учебе войдут в сводную штурмовую роту под командованием моего первого заместителя — Ивеля Тайона. Позывной Таран. Прошу, пару слов о себе.

— Здравия желаю, господа и дамы. — гаркнул соратник, вытянувшись по струнке. — Многие из вас меня знают лично, однако большинству я не знаком. Разрешите представится — представитель малой народности большой Сибири, сын каторжанина, без какой-либо родословной. Титулов и званий, кроме камер-юнкерского не имею. Ранг владения — восьмой. Пиковый выход — девятый. Запас — шестой. Участвовал в Кавказском и Азиатском походах в должности командира штурмового взвода. В отражении атаки на Петроград — в том же качестве. Рад быть представленным!

— Благодарю. — кивнул я, когда Таран закончил. — А теперь самое главное правило, о котором многие мои бывшие одногруппники уже в курсе. Вы можете занять любую должность, если у вас хватит на то силы и мозгов. И должность командира первой штурмовой роты — в том числе. Есть ли кто-то, кто хочет бросить вызов Тарану и считает, что выше его достоинства подчиняться простолюдину?

— Разрешите обратиться? — спросил один из аристократов в первом ряду.

— Прошу, шаг вперед, и представьтесь. — кивнул я.

— Княжич Северуральский, Митрофан Долгов. Штабс-капитан двадцать четвертого уральского моторизированного полка. — четко и без лишнего пафоса сказал вышедший перед строем мужчина. — По каким правилам будет проводится дуэль?

— Благодарю за вопрос, Митрофан. — улыбнувшись кивнул я. — Боюсь это моя вина, я недостаточно четко выразился. Никаких дуэлей. Только абсолютные показатели по успеваемости, результатам в учебных боях взводами и поодиночке. Ну и конечно — поединок, если должность требует проявления личной силы. Как пример — одного из восьми моих телохранителей, дежурящих попарно. Поединок будет проводится в двух формах — в полном резонансном доспехе, и в легком гвардейском обмундировании.