— Ваше Высочество, допрашиваемый только что пришел в себя. Его отвести в камеру или оставить в допросной?

— В каком он состоянии?

— Удовлетворительном, — ответил он. — Говорить может.

— Тогда веди, посмотрим что из этого получится.

Сперва Второй хотел разделить заключенных, но позже решил проследить за реакцией Райли, когда та увидит канцлера. Для этого он еще у входа прилепил к ее телу несколько пылинок, считывающий эмоциональный фон девушки. Пока что там был только страх, но это ничего не значило. Бояться она могла по разным причинам.

Они прошли в допросную, где сейчас находились Марфа и Геннадий. Последний, к слову, выглядел вполне себе пристойно. Только потухшие глаза выдавали сильнейшую эмоциональную истощенность Бестужева. Тот устало провел взглядом по девушке и никак на это не отреагировал. Райли, к слову, тоже не испытала никаких новых эмоций. Арсений посмотрел на Марфу, на что та едва заметно кивнула.

— Сэм, уведи заключенного в камеру и накорми его, — приказала мыслесчетка.

Чернокожий слуга выпустил пыль, которая тут же превратилось в множество небольших то ли муравьев, то ли пауков, и направилась в сторону заключенного. Они взяли Бестужева в кольцо и стали ждать.

— Канцлер, прошу... — произнес слуга.

— Я уже не канцлер, — огрызнулся Геннадий, но все же поднялся и направился в сторону выхода. Кольцо «жучков» тем временем продолжало кружить вокруг него.

Арсений подметил, что когда Бестужев проходил мимо Джонс, он упорно не смотрел на нее. Та, к слову, тоже глядела куда-то в сторону. И это было не нормально. Обычно люди из чистого любопытства или привычки смотрели на тех, мимо кого проходят. А тут оба старательно отводили взгляд друг от друга.

Марфа же села на один из стульев и закурила.

— Садитесь, девушка. — Райли расположилась напротив. — Руки вниз, ладонями под себя. Взгляд не отводить. Арсений, убери, пожалуйста, свою пыль, она будет мешать.

Второй повел пальцем, и от Джонс отсоединилось несколько пылинок.

— Спасибо. Что вы нам расскажете?

— Я ничего не сделала и понятия не имею, почему меня сюда привели.

— Вы ничего не сделали... — задумчиво повторила мыслесчетка. — По-вашему, Арсений Константинович просто так задерживает невинных граждан исключительно из своей прихоти?

— Нет, я...

— Если вы считаете, что Тайная Канцелярия на такое способна, то у меня уже возникли вопросы по поводу вашей лояльности. — Марфа затянулась и выждала небольшую паузу. — Я освежу вашу память. В последний год на территории Российской Империи орудует группировка «Состав-18». Что вы об этом знаете?

Пока мыслесчетка задавала вопрос, вокруг Райли повисла золотистая пыль.

— Только то, что писали в интернете...

— Не верю. Скажите, пожалуйста, видели ли вы когда-нибудь бывшего канцлера Бестужева-Рюмина?

Несколько пылинок прилипло к вискам Райли и начали ощутимо давить. Допрос только начинался...

— Ты, конечно, потрясающая женщина. Вылила на меня такую серьезную информацию и тут же вырубилась.

Я вальяжно развалился в кресле рядом с кроватью Светы. Она, в свою очередь, задумчиво размешивала какую-то то ли кашу, то ли желе. Выглядело непонятно и не очень аппетитно.

— На тот момент мне казалось, что тебе нужно узнать об этом. Мало ли что могло случиться, пока я была без сознания. — Шуйская намекала на то, что не была уверена в своем будущем. Сподвижники канцлера могли опробовать завершить начатое, пока Света находится в отключке. — Ты же никому не проболтался?

— Я похож на разговорчивого человека? К тому же, что-то мне подсказывает, что эта информация может оказаться очень опасной. Как для меня, так и для твоей дочери.

Директриса положила еду на поднос и нажала кнопку вызова медсестры. Та явилась буквально через пару секунд, словно все это время стояла за дверью.

— Заберите, пожалуйста. И спросите Кирилла Сергеевича, можно ли мне уже есть что-то, кроме этой жижи.

— Конечно, госпожа, — поклонилась девушка и аккуратно подхватила поднос.

Медсестричка удалилась из палаты, и мы продолжили.

— Разве ты не можешь сама себе составить питание? — решил поинтересоваться я. — Как и с лечением. Думал, стоит тебе прийти в себя, как ты тут же покинешь это помещение.

— Ярослав, я — Целитель, а не врач. Причем, боевой Целитель. Тебе нужно понимать разницу. Оказать первую помощь, спасти человека на поле боя, подлатать собственные раны до приезда скорой помощи — это ко мне. А вот заниматься полноценным лечением должны люди, которые на этом специализируются. К тому же, если я начну сама себя лечить, это будет выглядеть попросту неуважительно по отношению к Кириллу Сергеевичу. Он лучший в своем деле и я ему полностью доверяю.