— Да я уже позавтракал, — сказал я, на что герцог хитро улыбнулся.

— А ты попробуй. Сорока на хвосте донесла, что ты любишь блины.

Я окинул взглядом стол. Белая скатерть, дорогие приборы, желтоватое сливочное масло, пышные блины, нарезанная копчёная рыбка, икра чёрная и красная.

— Ну, не думаю, что это лучше, чем у моей Семёновны, но я попробую.

Я отрезал кусочек масла серебряным ножиком, щедро намазал его на блин, ложкой херакнул красной икры, потому-что чёрную я не очень люблю, и откусил.

— Ммм… — сказал я с полным ртом и покачал головой, — Реально вкусно! Не могу сказать, вкуснее или не вкуснее, чем у моей Семёновны, но немножко другие. И да, отлично!

— Слава богу, не придётся казнить ещё одного повара, — рассмеялся Доброхотов, попивая что-то неаппетитное мутно-зелёное, но наверняка, что-то чрезвычайно здоровое.

— Ваши шутки уже повторяются, — хмыкнул я.

— А кто тебе сказал, что это шутки? — продолжал веселиться Доброхотов.

Я ткнул в его сторону пальцем, намазывая второй блин.

— И эта шутка тоже уже не смешная!

Герцог покачал головой.

— Слышал о твоих похождениях в столице. У твоей жены на почте моё коммерческое предложение. Я тоже открою магазин в квартале Истов.

Я засмеялся.

— Может сперва нужно было согласовать это со мной?

— А зачем? — уверенно и беспристрастно посмотрел мне в глаза герцог. — Я же знаю, что ты согласен. Или я ошибся?

— Да нет, — сказал я. — Конечно же, согласен.

— Ну вот, зачем эти сложности между двумя приятелями.

Я чуть не подавился блином.

— Так мы приятели?

— А как еще назвать двух сильных людей, которые мило завтракают, и при этом непринужденно болтают в такое прекрасное морозное утро? — поинтересовался Доброхотов.

Честно говоря, я не нашёлся, что сказать. Герцог явно с прибабахом. Вот только осознает ли он это сам?

— Блины вкусные, но давайте ближе к делу.

— А ты приехал по делу, а не просто посидеть со своим приятелем? — наигранно обиделся Доброхотов.

— Ой, короче, — скривился я. — Я серьёзно.

— Ладно, давай серьезно, — герцог поменялся в лице, реально настроившись на деловой лад.

— У тебя же есть истребительная авиация, герцог?

— Конечно, у меня есть, — кивнул он. — А у тебя?

И снова у него в глазах замелькали бесенята.

— Подколол, — согласился я. — Поделишься?

— Ни в коем случае, — покачал он головой. — По двум причинам. Во-первых, у тебя не хватит денег. А во-вторых, я тупо не имею права.

Я качнул головой понимающе.

— Но, — поднял он палец вверх, — я могу посодействовать для получения лицензии.

— Вот как? — удивился я. — Даже не буду спрашивать, какой твой в этом интерес.

— Ты можешь не спрашивать, но я отвечу. Прямой интерес сделать южную границу Империи сильнее. Я могу относиться к тебе по-разному, но я точно понял, что ты не пустишь никакого врага на свою землю. А раз так случилось, что твоя земля — это в том числе и земля Империи, то я не завидую тем ребятам, что решат сюда сунуться. Ну, а косвенно, что когда-то это всё закончится, и мы вернемся к нашей игре. Со слабосильным бароном мне драться неинтересно, а вот когда ты за это время поднимешься, тогда реально будет весело.

— Слабосильным бароном? — хмыкнул я.

Герцог снова не выдержал и рассмеялся.

— Что, перестали тебя уже называть так местные? Устали огребать по башке в ответ?

Я невольно тоже улыбнулся.

— Есть такое. Но не все в столице ещё перестроились.

— Так им и надо, этим столичным уродам! — скривился Доброхотов.

— А кстати, почему тебя не пускают в столицу? — не упустил момента я, на что Доброхотов неприязненно посмотрел на меня.

— Долгая история. Может расскажу, а может и нет. Кофе? — кивнул он официанту.

— Да, пожалуйста, — протянул я кружку.

— Ещё что-то? — уточнил он.

Кажется, настроение у него из-за моего вопроса про столицу испортилось.

— Да, есть ещё одно дело, которое частично ответит на твою претензию по поводу недостатка денег.

Я взял свой мешок и бросил его рядом. Внутри что-то глухо зазвенело.

Доброхотов потянулся, открыл мешок и заглянул внутрь.

— Ну ты и наглец! — с восхищением он поднял глаза на меня. — Это же мои алмазы.

— Ничего не знаю, — сделал круглые глаза я. — Сам накопал, — я протянул руки. — Вот этими ручками, а где, не скажу. Собственно, я хочу их тебе продать.