Подойдя к светильнику, что продолжал слепить зелёным светом, и убрав меч в карту, я достаточно просто одной рукой повернул железную треногу на которой крепился прямоугольный светильник, в обратную сторону, осветив двух женщин с пращами, что поспешно убегали вдаль.

Вслед ним полетели несколько стрел, но все они прошли мимо.

Глава 23

Lingua latina non penis canis.

Мне на плечо опустилась рука:

— Марк Тулий тебя зовёт, а мы пока присмотрим за коридором.

Ко мне подошли четверо наёмников, двое из них были вооружены луками.

Кивнув им, пошел к легату, что-то рассматривающему возле скорпиона.

Идя по трупам, что были облачены в странную смесь из драного тряпья и не очень хорошо обработанных мелких лоскутов кожи, которые уже начали стаскивать в одну кучу, попутно обыскивал тела, и, как заметил, все находки складывали в одну из бездонных торб.

Подойдя к легату увидел, что возле него валяются двое обнаженных пленных.

Хотя зелёный свет и искажал детали, но в глаза сразу бросились их явные уродства и отличия от обычных людей.

Первый лежал в беспамятстве, вместо кистей рук были какие-то трехпалые культяпки, все три пальца были очень широкими и на вид неимоверно сильными.

Лицо, как следует рассмотреть не получалось из-за обильно залившей его голову крови. Похоже Пелит уже успел позаботиться о пленных, так как раны уже были закрыты запекшийся кровью.

Второй же пленный был в сознании и затравленно озирался, уродства его были не столь существенны, но наиболее заметны.

На его лице начисто отсутствовали уши и нос, вместо ушей были маленькие дырочки, а нос представлял собой неряшливую складку кожи, возможно не хватало ещё каких-то частей тела, но на вскидку этого не было видно.

На удивление безносый был почти не ранен, если не считать небольшой царапины на левом плече.

— Ты звал меня?

По гречески обратился ко мне Марк Тулий, — да, сейчас жрец закончит с ранеными и подойдёт, допросим этого красавца.

И заметив, что я немного скособочен, — ну и тебя полечит конечно.

— Раненых ещё много?

— Царапины практически у всех есть, ну и один помер в самом начале, я думаю ты видел, как Александра насквозь стрелой пробило.

И поняв, что я по именам могу и не знать всех наших воинов пояснил, это твой шрамированный знакомец.

Ещё минуты через десять с другой стороны укрепления подошёл покрытый кровью и уставший Пелит.

— На всех наших храбрых воинов манны моей не хватило, но раны их хоть ещё до конца не излечены, но не опасны, — сообщил он перебравшись через баррикаду.

— Сейчас пока допросим этого урода, что-то да восстановится, — сказав это легат пнул безухого.

— Ты меня понимаешь? — спросил Марк Тулий на системном языке съёжившегося пленника.

Но тот лишь, что-то неразборчиво пробормотал все время мотая головой.

Человек. Вне Системы.

— И как с ним разговаривать? — вопросил я, — Он же ничего не понимает.

— Можно повторить тот трюк, что мы проделали с зеленомордым. — Предложил легат. — Хотя, этот красавец по крайней мере в сознании, а как заставить принять поединок этого спящего краба я не представляю, — и очередной пинок, в этот раз по трехпалому.

— Можно, конечно, но нет уверенности, что навык будет именно язык, а не скажем например искусство по приготовлению крысы, — возразил Пелит, — да и прав ты, даже при знании языка допрашивать будет некого.

Когда я залечивал голову этому несчастному, я при желании мог до его мозга дотронуться, так что подозреваю он нам уже ничего не расскажет, — пояснил жрец свои слова.

— Десяток пленных обработать и что-нибудь да получим. — предложил Марк Тулий.

— Но у нас пока только эта парочка, — хмыкнул я, — и что-то я тут толпы добровольцев на заклание не наблюдаю.

— Я предлагаю обратить его в юнита, вон наши доблестные воины, что нас сопровождают, тоже юниты и вполне понимают и говорят на системном языке. — Через минуту раздумий предложил Пелит.

Идея не лишена смысла, тем более, как превратить обычное существо в системное я уже знал. И потом левая рука, несмотря на боль, уже более менее нормально слушалась.

— Нет ничего проще, — сказал я.

Призвал кинжал и замотав рукоять тряпицей вонзил его в голову через ухо трехпалому.

Связанный пленник чуть дернулся, но сразу опал. Аккуратно вынул кинжал и поднес кинжал к лицу безносого.

При виде окровавленного клинка, что приближается к его широко распахнутому глазу, безухий принялся, что-то громко и с жалостливой интонацией говорить.