…Конвертоплан спикировал на ближайший перекресток в расчетное время. Я кивнул Потапычу, Швеллеру и Кайману, остающимся объясняться с полицией, контролировать пожарных и отгонять в поместье наши машины, дал команду подниматься на борт и подождал, пока ее выполнят наследник престола, пять «Фениксов», три Дичка и Колун. Гамаюна, прокатил сам. На предплечье, чтобы мы с ним вписались в габариты салона. А там вцепился в спинку ближайшего кресла и простоял весь перелет. Зато на крышу нашего особняка спустился самым первым, дошел до башенки лифта, вломился в кабинку, подождал остальных и спустил всю нашу толпу в подземный гараж.

Четыре «Горыныча», вызванные Александром Александровичем из Императорского дворца, уже стояли в проходе, так что я подошел к шеренге из восьми «чужих» Конвойных, подключил их к дублю оперативного канала и объяснил боевую задачу.

Пока сотрясал воздух и отвечал на весьма толковые вопросы, Алейников и Баташев-старший завели обе «Державы», выкатили со стояночных мест и впустили внутрь наше зверье, а Оля смонтировала послание, залила его на носитель с логотипом компании «Любимые грабли» и продемонстрировала мне.

Я хищно усмехнулся и закончил речь… не совсем так, как собирался:

— В общем, тормозите по метке, изображаете лоханувшихся новичков, получаете удовольствие и ни в коем случае не вмешиваетесь в происходящее, как бы жутко оно ни выглядело со стороны: ваша единственная задача — обеспечение безопасности Великого Князя Александра Александровича. На этом все. По машинам!

Рюрикович величественно пошел к третьему внедорожнику, уселся на заднее сидение и… прислал мне личное сообщение, в котором обозвал нас бессовестными. Я остался непоколебим, ибо не собирался рисковать жизнями сразу двух представителей Императорского рода даже в ситуации, в которой вероятность сколь-либо серьезного противодействия стремилась к нулю. Не собирался и повторяться, так как объяснил свою позицию более чем подробно. В общем, отправил адресату анимированную улыбку и рванул к своей «Державе». В компании с Гамаюном и ближницей. Равиль, дожидавшийся нас внутри, занимал уж очень много места, но мы все-таки втиснулись в салон, закрыли дверь и посмотрели на лимузин Златки, в который как-то уж очень легко заскочили остальные дамы.

Завидовать им было некогда, хотя, каюсь, и хотелось, поэтому я дал команду начинать движение, поймал взгляд крылатого мозголома, нырнул в режим обмена воспоминаниями и «поблагодарил» за великолепную работу в Отрадном.

Филин «обжег» меня веселым удовлетворением, показал, как выглядело озеро из расплавленного камня с высоты птичьего полета, а затем намекнул, что не отказался бы от соленого арахиса. Я, конечно же, выдал ему «дозу» любимого лакомства, побаловал кота связкой спелых бананов и со спокойной совестью потерялся в записи, подготовленной Олей. В реальность вернулся по щипку Умницы, контролировавшей все и вся, взбодрился очищением разума, опустил перегородку, отделявшую пассажирский салон от водительского и посмотрел наружу через лобовое стекло.

— Посольство во-он за тем поворотом! — сообщил Алейников, следом за лидером перестроился из левого ряда в самый правый, плавно скинул скорость и въехал в Немецкую Слободу, некогда выделенную Императором Ингваром Ярым для иностранных представительств. А минуты через две за сплошной стеной из заснеженных голубых елей замелькали фрагменты четырехметровой стены, окружающей посольство Поднебесной.

В десятом часу вечера автомобильное движение на широченной Аллее Дипломатов отсутствовало, как класс, а пешеходы в этом районе не водились даже днем, так что я отправил в дубль оперативного канала нужную команду. Водители отработали, как часы: лидер «затупил» с началом торможения и «промахнулся» мимо ажурных ворот, «Держава» Златки остановилась за КПП, моя — напротив левой створки, а три замыкающих внедорожника, по сути, перекрывших въезд на территорию, после недолгих колебаний умотали вперед и припарковались перед первой машиной. Да, со стороны это выглядело не очень симпатично. Но в экстремальной ситуации позволяло минимизировать время пребывания автомобиля Александра Александровича возле посольства Поднебесной и существенно увеличивало его шансы добраться до небольшой площади, на которую должен был упасть «Сапсан».

В общем, этот этап операции прошел именно так, как и планировалось, поэтому я со спокойной душой перестал мучить обнаружение жизни, обновил все пассивки, приказал Равилю держаться рядом, открыл дверь и вальяжно выбрался наружу. Начало движения одного из двух дежурных, обретавшихся на КПП, засек еще до того, как развернулся лицом к машине. Но продолжил отыгрывать роль — подождал, пока филин допрыгает до порожка, украшенного логотипом производителя, подставил левое предплечье, надежно защищенное продвинутым покровом, выпрямился, пересадил птицу на левое плечо и подал руку прекрасной даме, тоже изъявившей желание выбраться из салона. А еще позволил себе отвлечься на десантирование «экипажа» первого лимузина и тянул со вторым разворотом до тех пор, пока на редкость отважный китаец не подошел поближе. Зато потом оборонил аж три слова:

— Посла. Сюда. Живо…

И без того не особенно широкие глаза представителя Поднебесной стали еще уже, а во взгляде появился плохо скрываемый гнев. Но ответ прозвучал выдержаннее некуда:

— Посольство закончило работу в восемнадцать ноль-ноль. Следующий приемный день — завтра, в среду. Но для того, чтобы встретиться с послом, вам необходимо зайти на сетевую страничку его секретариата, подать заявку и дождаться ответа.

Я поморщился и выдал еще два предложения:

— Он нужен посланнице роевого разума алтайской магической аномалии. Прямо сейчас.

— Понимаю… — холодно усмехнулся китаец. Вернее, изобразил очень отдаленный намек на смешок. — Но господин отдыхает.

— Он, вроде как, отдыхает… — повторил я, повернувшись к Златке, почти добравшейся до нашей компании, на несколько секунд «ушел в безмолвную беседу», а затем озвучил «услышанное решение»: — Ничего, госпожа постучит и поднимет.

— Постучит?! — эхом переспросил охранник. На мой взгляд, поздновато, ибо «хтоническое чудовище», отреагировав на нужную команду, вдарило по стене воздушным кулаком. И не абы как, а со всей дури.