— Состязание начнется когда прозвучит сирена. Если попробуете атаковать другую команду до неё — проиграете. Это ясно?

Мне вначале не было понятно, зачем сирена, но вскоре, оказавшись уже на выстроенной улочке, я понял, что нам дают время осмотреться и выработать тактику.

— Будем брать их на живца, — объявил Тимофей, начав объяснять нам свой план. — Предлагаю поставить “жертву” вон туда.

Говорил он об переулке между домами, у которого как раз была припаркована машина. В целом я тоже оценил эту позицию. С одной стороны, “жертва” будет на виду, а с другой, так просто по ней не попасть. Можно отстреливаться, прячась за машиной, привлекая внимание, а затем отойти в переулок, заставляя врага подобраться поближе.

И как раз эти мысли Тимофей и озвучил.

— Когда они будут подходить, остальные откроют огонь вот отсюда, — он указал на дом с противоположной стороны. Перестреляем их с высоты.

— Осталось выбрать, кто будет “жертвой”, — хмыкнул Андросян, и его взгляд словно невзначай лег на меня.

Ну да, ну да, кому же ещё быть.

— Эй, — вступилась за меня Таня. — Почему именно он должен становиться приманкой?

И я только сейчас отметил, что только Таня использовала слово “приманка”, а не “жертва”. Видимо, Тима и его приближенные уже посчитали избранного бедолагу трупом. Впрочем, сам я был не против. По большому счету мне было плевать, проиграем мы или выиграем.

— Потому что он херово стреляет и точно не может быть в команде стрелков, — прояснил вместо лидера его заместитель. — Да и вы сами видели, как хорошо он умеет бегать и прыгать. Лучшего кандидата не придумать.

— В вашем плане одна большая проблема, — я демонстративно зевнул, поковырявшись в ухе. — Хотя нет, не одна.

Тимофей нахмурился, а Фрунгилев с некоторым вызовом выпятил нижнюю губу.

— Говори.

— Для начала, этот план может сработать, если они все пойдут в атаку, причем почти в лобовую. А если они попробуют использовать аналогичный план? Сделать приманку и расстрелять нас.

— Мы просто не купимся.

— Ну так и они тоже могут не купиться. Тут нужно быть конченым имбецилом, чтобы посчитать, что мы просто бросили одного человека. Я бы точно решил, что это ловушка. А затем прикинул бы, откуда по нам могут стрелять, и зашел бы сидящим в засаде с тыла. Мог бы тоже отправить одного-двух отвлекающих, и пока вы стреляли бы по ним, остальные стреляли бы по вам.

— А он прав… — охнула Гуревич.

— И что же ты предлагаешь?

— Я… — я действительно собирался высказать пару своих мыслей. Например о том, что нужно использовать не только верхние этажи, но и крыши. Забраться туда будет намного сложнее, но это может стать сюрпризом для другой команды.

И все же я не успел, потому что в этот момент прозвучала сирена, знаменующая начало соревнования.

— А, впрочем… Командуй, Тимофей. Ты же лидер, хех…

Тимофей всё-таки воспринял мои советы, но от своего плана отказываться не стал. Он разделил нас на три команды. В одной был я, Гуревич, очень недовольная ролью приманки, и Коля Кондратьев, белобрысый коренастый паренек, самый незаметный в нашем отряде.

В отряде Тимофея оказался он сам, Таня, как самый лучший стрелок среди нас всех, и Андросян, который тоже неплохо стрелял. И последнюю команду возглавлял Семён Фрунгилёв, бессменный заместитель Тимофея. Ему в командование были отданы все оставшиеся.

Суть была проста: моя команда будет приманкой. Тимофей справедливо решил, что один человек — слишком подозрительно, а вот три — в меньшей степени. Его отряд снайперский и должен будет атаковать тех, кто придет по наши души, а отряд Семёна будет прикрывать снайперов, если вдруг к ним, как я предположил, смогут подобраться с тыла.

— Как он мог просто взять и бросить меня тут? — продолжала ныть Лера, и у меня от её воя уже голова начинала болеть. — Я его девушка или кто? Он должен меня защищать!

Услышав это, даже Коля закатил глаза и сокрушенно вздохнул.

— Ты солдат, Гуревич, — перебил я её. — Ты сама пришла в лицей, так что пора перестать нудеть и выполнять приказы командира.

— Вот уж не от тебя, Старцев, я хочу слышать упреки в выполнении приказов! — прыснула она. — Так что не смей затыкать мне рот, потому что…

Она в пылу словесного потока даже не пригнулась, так что ничего удивительного, что ей прямо в лоб влетел шарик с краской, отчего девушка с криком повалилась на землю.

— Тот случай, когда я благодарен вражеской команде, — рассмеялся я, видя, как она корчится на земле, хватаясь за голову, а сам уже через две секунды высунулся из-за машины и выстрелил по троим бойцам вражеской команды, что гуськом передвигались по краю улицы, прячась за машинами, которые словно специально были припаркованы вдоль улицы.

Разумеется, я ни в кого не попал, не с моим глазомером. А вот Кондратьев меня приятно удивил, едва не уложил одного из них. Тот лишь чудом успел спрятаться.