Но что же тогда меня останавливало? Возможно, прощальный взгляд Милы, который я никак не мог забыть, и который постоянно снился мне в Восточном; взгляд, от воспоминаний о котором у меня щемило где-то в области сердца.

От мыслей о браке меня отвлекли официанты, которые наконец-то начали расчищать место для подачи десерта. Я уже и забыл о нём, но это не значило, что я не собирался его попробовать. Стол расчистили, перед нами поставили новые тарелки, снова большие и вынесли… плов.

Три полноценных горячих блюда, не считая различных закусок, колбас и всевозможных пирожков разной формы и с разными начинками. Всё это я честно попробовал, всё это было очень вкусно, но это было действительно всё. Точнее, я думал, что это всё. Но вынесли плов. И всё началось сначала.

Когда наконец-то стол завалили различными тюркскими сладостями, меня хватило лишь на то, чтобы съесть небольшой кусочек хвороста. После чего я понял, что мне просто необходимо какое-нибудь заклятие, которое спасёт меня от того, чтобы не лопнуть.

На обед с разговорами у нас ушло больше двух часов. Но у меня возникло ощущение, что мы могли бы сидеть за дастарханом и больше, пробуя всё новые и новые блюда. Спас меня от полного и окончательного обжорства некий турнир, назначенный на пять часов вечера. Из-за него в начале пятого трапезу пришлось завершить. Что это был за турнир, мне никто не объяснил, но я особо и не интересовался — всё же мне в нём не участвовать предстояло, а лишь смотреть на него.

Поблагодарив хозяев за обед и пообещав не опоздать на турнир, мы с Александром Петровичем в сопровождении выделенных нам слуг покинули обеденный зал и отправились, как выразился кесарь, к себе.

— Надо ещё успеть переодеться к турниру, чтобы выглядеть подобающе случаю, — сказал Романов, когда мы вышли на улицу.

— Знать бы ещё, что это за турнир и что положено по этому случаю надевать, — ответил я.

— Одежду для тебя уже приготовили. Она ждёт тебя в юрте, — успокоил меня Романов. — Всё предусмотрено.

— В какой юрте? — спросил я, забыв про одежду.

— В которой ты будешь жить, пока мы здесь находимся, — ответил Романов.

— Я буду жить в юрте? — удивился я. — А Вы?

— И я тоже. Мы почётные гости, нам оказывают максимальное уважение.

— Но… в ней же неудобно жить! — не сдержавшись, воскликнул я, чем вызвал улыбку кесаря.

Когда-то по телевизору я видел документальный исторический фильм про кочевников; я представлял, что такое юрта, и она не казалась мне очень уж удобным жилищем. На самом деле я мог переночевать и в спальном мешке на улице, неженкой я не был, просто почему-то мне казалось, что нас, как дорогих гостей, поселят в каком-нибудь роскошном отеле. Хотя после такого колоритного обеда в национальном стиле ночёвка в юрте не казалась мне уже чем-то совсем необычным.

Прислуга, показывая дорогу, шла впереди и заметно торопилась — будто их обещали наказать, если мы с Романовым опоздаем на турнир. А мне спешить не хотелось — после более чем двухчасового сидения на мягкой подушке и поедания сытной и жирной пищи, было очень приятно пройтись именно не спеша.

Меня даже не смущало, что на улице было довольно жарко — главное, что на свежем воздухе мне полегчало. Хотя стоило признать, для меня, уже привыкшего к дождливым карельским лесам и прохладным ветрам с Ладоги, сухой и горячий воздух Туркестана особо свежим не казался.

— Полагаю, спрашивать, наелся ли ты, не стоит? — поинтересовался Александр Петрович, продолжая улыбаться.

— На неделю наелся, — ответил я. — Такой сытной еды, да ещё и в таком количестве, я никогда не ел.

— Ужин будет сытнее.

— Вы ведь пошутили сейчас?

— Нет.

— Но я ещё дня два есть не захочу. Может, Вы знаете, какое-нибудь заклятие, которое может помочь в этой ситуации?

— Знаю, — ответил Романов.

— И сможете его на меня наложить?

— Почему бы и нет? Но надо дойти до юрты, устраивать промывание желудка на улице, будет не очень красиво.

— Пожалуй, в этот раз я обойдусь без магии, — сказал я. — Эта еда была слишком вкусной, чтобы вот так с ней обойтись.

Мои слова вызвали очередную улыбку кесаря, он по-отечески похлопал меня по спине и сказал:

— Не переживай, я попрошу, чтобы за ужином тебе клали детские порции. Кстати, как тебе Айсулу?

Переход с темы на тему был неожиданным, но я не растерялся и сразу же ответил:

— Роскошная девушка.

— Понравилась?

— Внешне такая не может не понравиться, а вот какая она внутри, за полтора часа общения узнать сложно. Но впечатление произвела хорошее. А к чему Вы это спрашиваете?

Романов снова улыбнулся и не ответил. Но ответа и не требовалось, улыбка кесаря вполне его заменяла, и меня это начало напрягать. Но надо признать, разозлиться на Александра Петровича за такое неприкрытое сватовство толком не получалось, учитывая, какую красавицу мне сватали.

В общем, ситуация возникла непростая, и я даже примерно не представлял, как из неё выпутываться. Но что-то предпринимать надо было — при всей красоте Айсулу и при прочих достоинствах, которые у дочери кагана явно имелись, мне совершенно не хотелось на ней жениться.