— Приятное? — покачал головой сэнсэй. — Что же, тогда нам надо кое-что проверить.

— Что проверить? Опять меня начнешь кодексами пичкать? А может потом ещё и тест заставишь сдать?

— Нет, не дождешься. Тестов тебе и в академии хватит. Мне нужно кое-что проверить из твоих боевых навыков. Давай, крикни кого-нибудь из своих босодзоку, нам нужно в лес смотаться.

— В лес? Ночью?

— Ты будешь за мной каждый вопрос повторять? — поднял бровь сэнсэй.

Я поклонился. Всё равно от этого вредного старика не дождешься пояснений до тех пор, пока он не сделает задуманного. Из босодзоку я выбрал Мрамора и ещё одного мотоциклиста. Объяснил им задачу, на что получил адекватный вопрос:

— На хера?

В ответ выдал не менее адекватное:

— Сэнсэй сказал, что надо.

При упоминании сэнсэя все вопросы отпали. Мотоциклисты кивнули и пошли заводить своих двухколесных зверей. Я невольно позавидовал — всё-таки умеет сэнсэй завоевать уважение. Если мне задали вопрос, то Норобу такие вопросы не задавали. Надо — значит, надо.

Через полчаса мы вырвались из насыщенного огнями Токио и остановились возле темного парка Аокигахара. Странное, мистическое место этот парк, скажу я вам. Земля тут из вулканической породы. Корни деревьев не смогли пробиться вглубь, и во многих местах выходят наружу, образуя причудливые переплетения среди кусков скальной породы, давным-давно выброшенных из жерла вулкана и уже покрытых вековым слоем мха.

Со стороны это выглядит так, словно кто-то огромный пытался выкорчевать лес, да только не довел дело до конца, оголив корни и бросив свою задумку. Это еще больше подчеркивается множеством пещер и расщелин: некоторые из них изнутри покрыты слоем льда, растопить который не под силу даже летнему зною.

И сотрудники национального парка, и бессчетное множество предупреждающих табличек на границе Аокигахары, и яркие заголовки в путеводителях и на туристических сайтах предупреждают — ни в коем случае нельзя отклоняться от безопасного маршрута.

Дело в том, что в этом лесу очень легко заблудиться: кривые корни и стволы вековых гигантов похожи, как близнецы, а оглушающая тишина, обеспеченная густотой леса и его расположением в низине, только усиливают паническое состояние. А, как известно, нет хуже врага, чем паника — если растерялся и испугался до истерики, то вряд ли получится самостоятельно покинуть Аокигахару. Компас не поможет: он тут не работает из-за магнитной аномалии, образованной огромными залежами железной руды под лесом, и это тоже изрядно давит на психику.

— Ребята, вы тут постойте, — сказал сэнсэй двум мотоциклистам. — Мы вскоре вернемся.

— А что мы тут будем делать? — спросил Мрамор.

— Ну-у-у, постарайтесь не умереть, для начала, — ласково улыбнулся Норобу, а после кивнул мне. — Пойдем, мой лучший ученик.

Мне ничего другого не оставалось, кроме как пойти следом.

Мы шли около семи минут, перебираясь через корни и старательно обходя подозрительные места, когда сэнсэй остановился и произнес:

— Тень, мне очень не нравится то, что происходит с тобой, но другого выхода я не вижу. Нам сейчас нужно выяснить — ошибаюсь я или в самом деле всё так плохо, как думаю. Надеюсь, что ошибаюсь.

— А что ты думаешь? Что происходит-то? — спросил я, чуть поеживаясь под порывами залетающего холодного ветра.

— Это я и хочу выяснить. Нам нужно сразиться с тобой. Иди вперед. Я даю тебе фору в три минуты. После этого выхожу за тобой на охоту. Исход поединка не так уж важен, поэтому не стесняйся метелить старого учителя. Я-то точно не собираюсь тебя щадить.

— Да что же ты за темнила такой? Почему нельзя всё сразу сказать? — сплюнул я.

— Потому и нельзя, что если я ошибаюсь, то всё обойдется. Иди, время пошло.

— А если я останусь здесь?

— Тогда я тебе сломаю ногу, сращу неправильно кости и скажу, что так и было, — флегматично ответил Норобу.

Против такого довода не попрешь, поэтому я отправился вперед, чертыхаясь про себя по поводу тайн сэнсэя.

Сэнсэй не просто так сказал босодзоку, что в первую очередь им нужно постараться не умереть. Аокигахара издавна славилась в Японии местом для самоубийств. Темное, мрачное место, оно словно призывало войти в него и красиво умереть. В основном через повешение или через прием таблеток.

Да-да, как Мэдока. Только та у себя дома, а тут… на фоне странной природы… среди юрэев.

Ходят слухи, что здесь между деревьями можно увидеть белые призрачные очертания мучеников. Согласно слухам, души тех, кто умер своей смертью, соединяются с духами предков. Те же, кто принял насильственную смерть или покончил жизнь самоубийством, становятся блуждающими привидениями.

Не находя успокоения, они приходят в наш мир в образе безногих призрачных фигур с длинными руками и горящими в темноте глазами. А давящее гробовое молчание леса нарушается по ночам их стонами и тяжелым дыханием. Те, кто решился посетить Аокигахара, должен иметь крепкие нервы. Бывает, что хрустнувшая под ногами ветка оказывается человеческой костью, а странное очертание человека вдалеке является трупом очередного висельника.