— Вот именно! В-третьих, — продолжила перечислять Элеонора свои выводы, — мне иногда кажется, будто я общаюсь с ровесником. Не знаю почему, но я воспринимаю его как равного. У Майкла такие серьезные и иногда уставшие глаза…

— Кстати! Насчёт глаз. Мне кажется, или его глаза поменяли цвет? Изменился голос!

— Голос – да. Это ты верно подметила. Наш мальчик стал мужчиной, а глаза... нет, они не меняли цвет, они просто стали другими... Наверное. В-четвёртых, он взрослый, глава семьи, как-никак! В-пятых, мы не такие уж и тетки, Маш! Только по документам. Ты посмотри на нас, нам ведь больше двадцати пяти никто не даст! Да я и сама не дала бы!

— Ох, Эля! Мне кажется, как раз наоборот! Мы так аппетитно выглядим, что нам бы дал сам Император, сын Императора и вся императорская гвардия!

— Фу! Какая же ты пошлая! Чему ты детей в школе учишь?

— Не переживай! Я детей не учу, для этого у меня есть специально обученные люди. Профессионалы!

— Тогда ладно, а то я занервничала!

Девчонки тихонько рассмеялись.

— И в-последних! — Элеонора снова выдержала короткую паузу. — Мне кажется, это он нас пользует, а не мы его!

— И возразить нечего. Ты всё разложила по полочкам. Ты права, наверное.

— Я всегда права!

— Эй! Я вообще-то вас слышу! — Не выдержал я этого фарса и подал голос.

— Ой!

— Ух, бля! Напугал!

Девушки снова дружно прыснули и звонко рассмеялись…

Глава 8. Поход

Забавные, весёлые и поучительные выходные выдались. Правда, два дня и две ночи пролетели очень быстро, словно один миг, и сейчас я уже жалел о том, что всё это закончилось.

— Всё что произошло в «Демоне», должно остаться там. — Строго произнесла Элеонора, прервав затянувшееся молчание.

Шесть утра. Понедельник. Через два часа мне нужно быть в школе, Марии на работе, и лишь одна Эля приедет домой, упадёт на подушку и будет отсыпаться после двух бессонных ночей. Повезло ей! Мы несёмся по автостраде уже полчаса, и за эти полчаса не проронили ни слова. Что тут можно сказать? Выходные были безумны и умопомрачительно бесстыдны. Мы вытворяли… Не важно! Что произошло в «Демоне»…

Элеонора ловко рулила машинкой, перестраиваясь из ряда в ряд, и обгоняла медленно плетущихся, по её меркам и словам, сонных водителей. Девушка периодически поглядывала на нас и чему-то хитро улыбалась.

— Кстати, спасибо! Я выиграла пари. За эти два дня мы выполнили условия моего договора с Владимиром. Теперь клуб мой! Мы покорили столицу, ребята!

Мы немного стыдливо переглянулись с Машей и робко улыбнулись друг дружке. Ещё бы! То что мы вытворяли в клубе… Да мы должны были выиграть это странное пари уже в первую ночь! Хотя, может так оно и было, просто Эля нам этого не говорила.

— Я надеюсь, вы оба всё понимаете? — Снова добавила Элеонора строгости в голос, словно мать, воспитывающая и поучающая своих нерадивых деток. — Дома мы это делать не будем! Ты – моя лучшая подруга, Маш. Завтра мы вдвоём с тобой идём в кафе, а потом в баньку. Поболтаем и посмеёмся, и расслабимся.

— А может можно… — Мария робко подала голос.

— Нельзя! — Перебила подругу Эля. — Майка мы брать с собой не будем! Маш, напомнить тебе твои же слова? «Если я опять сорвусь, пообещай вытащить меня!».

Маша кивнула, вздохнула, бросила на меня быстрый взгляд и отвернулась к окну.

— Тем более, Майк парень твоей дочери! Выбросите из головы всё, что было в клубе. Ничего не было! И чтобы я не видела, как вы прячетесь по углам и строите друг дружке глазки! И никаких встреч за моей спиной!

— И не собирались! — Возмутились мы одновременно, посмотрели друг на дружку и, опять же, одновременно улыбнулись.

— Ну вот и хорошо! Видите, как просто решает вопросы тётушка Элеонора? Всё что произошло в «Демоне», осталось в «Демоне». — Эля хмыкнула, вдавила педаль газа, и пошла на очередной обгон.

Следующий час мы ехали в тишине, Маша тихонько уснула, свернувшись клубочком на сидении, а я укрыл её небольшим пледом, который предусмотрительно взял в поездку ещё в субботу утром.

— Она хорошая, милая… — Тихо, чтобы не разбудить Орлову, сказала Элеонора.

— Угу. — Подтвердил я. — Когда спит и не кусается.

— Да ладно! Она же извинилась! И не раз. Ты её не простил?

— Простил. — Согласился я.

— Как у тебя дела с её дочерью?

— Всё хорошо.

— Ну и отлично!