– Конечно, всё просто замечательно! – закивал Ваня, понявший, что с этой стороны проблем больше быть не должно.

– Тогда давайте и вы мне подсобите побыстрее со всем разобраться. – Глеб Георгиевич вышел из-за стола и потянулся, похрустывая позвонками, - ох уж эта канцелярская канитель!

– А что от меня требуется? – осведомился Лудильщиков.

– Нужно опросить гувернантку вашу. Ведь, как я понял, именно она оказала сопротивление нападавшему, а нам желательно, чтобы общая версия учитывала её показания…

– Можем хоть сейчас пойти и закрыть сей вопрос!
– Иван сделал приглашающий жест в сторону открытого портала, и двое мужчин один за другим покинули помещение.

По прибытии домой, Ваня оставил гостя в разгромленной гостиной – тот сразу решил правильно оформить непосредственно место преступления, а сам направился к пострадавшей. Ещё раз проверил её самочувствие и привел женщину в сознание.

Та пару секунд непонимающе хлопала глазами, в которых вдруг проскочила искра осознания и паники.

Женщина вскочила с кровати, а вокруг неё в воздух взвилась пара десятков небольших предметов. Вот это реакция!

– Ваша Светлость! – мадам, наконец, сфокусировала зрение на нашем герое, - ваша сестра! На нас напали! Она! Что с ней? – взгляд женщины заметался вокруг.

– Успокойтесь, пожалуйста! Всё страшное уже позади. Моя сестра спасена, хоть и нуждается теперь в продолжительном лечении. Лучше скажите, как вы себя чувствуете?

– Я? – женщина инстинктивно ухватилась на отсечённую ранее конечность и сжала ту в кулак. – На удивление хорошо. Это ваша работа? – Иван кивнул. – Мерси! Гранд мерси!

Тут мадам Борю заметила, что расхаживает по комнате в одной ночной рубашке и неловко ойкнула, прикрываясь – слуги, видимо, переодели по поручению Родиона. Или он сам постарался, в связи с соблюдением секретности. Всё же окровавленная одежда вызвала бы слишком много вопросов.

– Мадам, с вами сейчас хочет пообщаться один человек – по поводу нападения. Мы будем ждать вас в помещении, в котором и произошел сей… инцидент. Как только будете готовы, подходите к нам.

– Как вам будет угодно, Ваша Светлость!

Женщина оказалась на удивление пунктуальной и ровно через четверть часа постучала в дверь гостиной.

Произведя ритуалы представления, Иван, первые пять минут присутствовал при разговоре Глеба Георгиевича и мадам Борю, а потом решил оставить их наедине. Сам же отправился сестренку проведать.

На выходе из разрушенной гостиной к нему подбежала взволнованная Тая.

– «Что с Ксюшей! Где тот гадский человек! Где она! Я весь дом обыскала и не нашла!» - затараторила лисичка, нарезая круги у Ваниных ног.

– Успокойся! Жизни Ксюши ничего не угрожает! – Лудильщиков подхватил напуганную случившимся зверушку на руки. – Сестренка сейчас с лаборатории с Игорем! И мы сейчас к ней отправимся! Только не удивляйся! Теперь она выглядит совсем иначе и ещё не скоро сможет превратиться обратно в человека.

Перенеслись они в подземный комплекс как раз вовремя. За время его отсутствия Игорь перенес сестренку в одну из комнат, подготовленных для пробуждаемых…

И стоило Ивану присесть на край кровати, на котором клубком свернулась сестренка и запустить в неё Диагностическое заклинание, как та сразу заворочалась.

– Рммарр! «Ваня, ты здесь?» – Ксюшка резко проснулась и сначала попыталась позвать брата голосом, но из горда вышел только невнятный рык

Ненадолго же хватает заклинания Сон, наложенного на существо с такой титанической выносливостью. Огромная росомаха одним прыжком опрокинула Ивана на край кровати, взгромоздивши лапы ему на грудь. Очевидно, взволнованная девочка хотела обнять и расцеловать брата, но - вот незадача, тело чужое, могучее, да в придачу еще и инстинкты звериные наружу вылезают. Вместо сестринского поцелуя получился «лизь» во все лицо.

Теперь Ваня понимал, что чувствует человек, которому наждаком попытались содрать кожу с лица! И с легким злорадством наблюдал, как сестрица отплевывается от волосков, выдернувшихся из его усов.

– «Я! Я тоже хочу!» – И между лицом молодого мужчины и мордой росомахи попытался ввинтиться остренький носик лисицы, которая раньше стояла в оцепенении, уставившись на преображенную подругу. Маленький язычок заработал и в одну и в другую сторону, вызывая смех и снимая чувство трагического напряжения.