Когда Дабуру закончил, мы ещё раз обговорили план. Было непривычно общаться с ним не мысленно, а по-настоящему. Слышать звук его, вернее, своего, голоса, видеть его мимику, жесты. Правда, они пока находились в зачаточном состоянии. И всё же…

В конце концов, я убедил Дабуру, что мне пора спать, и ему нужно вернуться на место.

— Только сохрани матрицу, по которой ты будешь строить это тело, — напомнил я.

— Конечно. Не волнуйся. Всё остаётся в моей памяти автоматически.

Дабуру «разобрал» своё тело, вернувшись в меня.

— Получается, со временем я смогу принимать разные обличья, — пронеслась у меня в голове его мысль. — Не только копировать тех, кого поглощу, но и собирать из них новые образы.

Похоже, доппельгангер был прав. Мог я извлечь из этого пользу? Безусловно. Таилась ли в этом для меня опасность? Кто знает…

Для того, чтобы осуществить мой план, требовался член клана «Бураку сунеки». И не какая-нибудь совсем уж мелкая сошка, а тот, кто будет выглядеть убедительно для семьи Харада. Несколько дней я следил за головным офисом «Чёрной змеи», выбирая подходящего человека. Наконец, остановился на Кобаяси Нобу, одном из телохранителей босса Ямаситы, главы семьи Ямасита, одной из самых влиятельных в клане «Бураку сунеки». Я следил за ним несколько дней, пока не выяснил, что Кобаяси Нобу живёт в маленькой квартире на шестнадцатом этаже в двух кварталах от штаб-квартиры. На «работу» он являлся четыре раза в неделю. Семьи у него не было, постоянной девушки — тоже. Поэтому раза два в неделю он посещал бар, клуб или вызывал проститутку.

Дождавшись, пока Кобаяси освободится от смены и отправится домой, я последовал за ним, стараясь держаться подальше и не привлекать внимания. Мне показалось, что телохранитель привык быть бдительным во время выполнения своих обязанностей, но за себя не особо беспокоился. Видимо, потому что сейчас между кланами царил мир, и якудза не опасался за свою жизнь. Это было хорошо. Настороженный противник, как правило, сулит проблемы.

Кобаяси заехал домой, где, вероятно, принял душ и переоделся. Отдыхать он не собирался, и меня это вполне устравивало. В жилых домах обычно понатыкано множество камер. Они есть и в других заведениях, но их мало. Одна, от силы две. И направлены они на кассу, в первую очередь. На случай грабежа.

Спустя полчаса Кобаяси вышел из дома и вызвал такси. Выглядел он нарядно — значит, собрался с кем-нибудь познакомиться. Я последовал за ним на байке, лавируя между машинами и держась так, чтобы меня то и дело прикрывал то микроавтобус, то внедорожник.

Такси высадило якудзу возле клуба «Ханаби Токио», довольно известного и популярного у молодёжи. Я был в нём лишь однажды, но Кобаяси ходил только в него, так что я заранее изучил планировку по видео и фотографиями из сети. Конечно, этого было недостаточно, но я рассчитывал сориентироваться на месте, хоть это и не мой стиль. Оставив байк на клубной парковке, я вошёл в заведение, заплатил за билет и отправился искать Кобаяси. Это не заняло много времени: новоприбывший, конечно, толкался возле барной стойки, пытаясь заказать текилу. Я дождался, пока ему нальют, и пошёл вслед за якудзой, который, пританцовывая, совершал со стопкой в руке променад по клубу, оценивая цыпочек. Он ловко уворачивался от посетителей, сохраняя текилу в целости. Наконец, Кобаяси остановился возле подиума, на котором извивались вокруг шестов почти голые танцовщицы гоу-гоу в блестящих портупеях и минималистичных трусиках. Пришлось ждать, пока он налюбуется на девушек, допьёт текилу и снова направится в сторону бара. Оттуда якудза двинулся на второй этаж, где звучала музыка другого направления. Там он провёл некоторое время, танцуя с девушками и пытаясь познакомиться, но пока не очень удачно. Вечер только начался, и девушки не торопились знакомиться с парнями. Они ещё не натанцевались и слишком мало выпили. Кобаяси протиснулся к бару и заказал сразу две стопки. Там он и остался на некоторое время, глазея по сторонам и потягивая напиток. Якудза имел странную манеру пить текилу не залпом, а маленькими глотками на манер саке. После каждого он откусывал крошечный кусочек лимона и тщательно пережёвывал.

Я танцевал, поглядывая на Кобаяси, чтобы не пропустить момент, когда он отправится в туалет. Однако телохранитель, похоже, был закалён дежурствами и обладал поистине железным мочевым пузырём. Прошло три с половиной часа прежде, чем он решил облегчиться. Мысленно возблагодарив местных богов, я отправился за ним. В мужской сортир была небольшая очередь — человек пять. Прошла она быстро. Внутри находились двенадцать кабинок и длинный ряд писсуаров. Перед каждым кто-нибудь стоял. Народу было слишком много. И вероятность, что якудза станет дожидаться, пока освободится кабинка, была невелика. Однако Кобаяси окинул туалет взглядом и принялся топтаться, явно метя в кабинку. Видимо, припёрло по суровым делам. Наконец, одна из дверей распахнулась, и якудза мигом бросился к ней. Я прошёл к соседней. Поток желавших облегчиться постоянно менялся, так что никто особо не обращал на меня внимания. Тем более, почти все парни были подшофе. Кабинка, перед которой я стоял, освободилась, и я сразу же занял её. За тонкой перегородкой сидел Кобаяси. Вытащив из кармана маленькое зеральце на тонкой телескопической рукоятке, я опустил его и поднёс к зазору между гипроком и полом, чтобы поглядеть, чем занят якудза. Он расположился на унитазе со спущенными штанами. Значит, действительно припёрло.

Пришло время действовать Дабуру. Из моей спины появились чёрные гибкие корематы. Извиваясь, он увеличились в размерах, уперевшись в стены кабинки. Волоски мелко завибрировали, выпуская ядовитую субстанцию. Паразит мог управлять направлением её распространения, ведь, по сути, «газ» являлся его частью. Отрава медленно потекла в щель между перегородкой и полом. Спустя секунд десять раздался сдавленный кашель. Затем хрип. Я наблюдал за якудзой с помощью зеркальца. Кобаяси упёрся руками в дверь. Из глаз у него брызнули слёзы. Он попытался откинуть щеколду, чтобы выбраться, но пальцы соскользнули. Якудза покачнулся, теряя равновесие, и сполз с унитаза.

— Готов! — сообщил мне Дабуру. — Сейчас я его поглощу!

Корематы полезли в щель между кабинками. За процессом превращения Кобаяси в материю я не наблюдал. Тем не менее, спустя несколько минут мой доппельгангер начал построение тела. В кабинке было тесновато, но мы оба поместились, хотя стоять рядом с голым, покрытым татуировками якудзой, конечно, удовольствия было мало. Про сам процесс вообще молчу. Кости покрывались мясом, а мясо — кожей прямо перед моими глазами.

— Ну, как? — спросил Дабуру. — Похож?

— Один в один. Теперь оденься.

Пара корематов вытащила из соседней кабинки одежду Кобаяси. Натянуть её оказалось совсем непросто: я мешал Дабуру. В конце концов, пришлось выйти из кабинки. Навстречу мне тут же устремился один из дожидавшихся парней. Но, увидев обнажённого мужика в кабинке, из которой я вышел, отпрянул. Он открыл было рот, чтобы высказаться по поводу парней, которые запираются вместе в туалете, но затем скользнул взглядом по характерным татуировкам якудзы и благоразумно промолчал. Даже пробормотал «Извините!» и прикрыл дверь.