— Центр, я Охотник. Операция закончена. Потерь нет.

— Принято, Охотник. Транспорт подошёл, возвращайтесь домой.

— Принято, Центр. Отделение — домой!

Вся операция вместе с зачисткой заняла пять минут. Могли бы и быстрее, но, пока не был взят агент, мы вынуждены были осторожничать.

*СВУ — самодельное взрывное устройство.

Пять минут горячей схватки — и полдня пиши рапорты.

— Убьёшь бобра — спасёшь дерево, убьёшь военного — спасёшь целый лес, — пробормотал я.

Впрочем, про лес я погорячился. Большую часть документооборота всё-таки перевели в электронный формат. Особенно все эти бессмысленные рапорта и отчёты о расходах боеприпасов и прочей матчасти.

Каждый боец должен был после боя отчитаться о расходе патронов и гранат, а также написать рапорт, подробно в нём изложив свои действия, действия товарищей, отметив ошибки (свои и чужие), и действия других подразделений. С меня как с командира отделения требовали всего этого бумажно-электронного безобразия ещё больше. А именно написать по рапорту на каждого отдельного подчинённого.

К счастью, я давно догадался, как облегчить себе жизнь, и в отдельной зашифрованной папке хранил готовые шаблоны с монструозными фразами вроде «грамотно оценивая тактическую обстановку, (впишите нужное имя) принял тактически верное решение действовать в соответствии со сложившейся в зоне проведения особой военной операции (вписать название операции) обстановкой и прибегнул к следующим тактическим манёврам». Звучал подобный военный канцелярит ужасно, но зато позволял быстро нагнать нужный объём текста.

— Можно зайти?

У двери стояла Юлия. У командиров отделений отряда «Тень» был личный кабинет, и у меня тут стоял свой стол с компьютером.

— Заходи. Написала рапорт?

— Потом у кого-нибудь спишу, — отмахнулась Юлия.

И села на стул рядом со мной. Поправляя влажные после душа волосы, она сложила пальцы в жест «тут можно говорить?». Я, не поворачивая головы набрал: «Можем, но не на все темы. Полковнику начхать на то, как мы ему кости перемываем, но особисты слушают».

— Каждый член подразделения должен объективно и беспристрастно оценить действия свои и своих боевых товарищей, — назидательным тоном произнёс я.

— Да-да, разумеется. Люблю уставщину, сил моих нет. Меня всем этим ещё в учебке перекормили. Что я тут подумала… ты не хочешь себе пару выходных выбить?

— Хм… каким образом?

Я стёр написанную фразу и продолжил дальше писать рапорт.

— Полковник очень уж загорелся идеей сделать из нас боевую пару — ну и давай ему и скажем, что после ритуала нам нужно два-три дня, чтобы притереться друг к другу, прийти в себя и всё такое. Тем более что это правда.

— Почему ты считаешь, что он настолько заинтересовался этой идеей?

— Потому что он меня уже два раза об этом спрашивал, — ответила Юлия. — Я не знаю как, но он, похоже, узнал, что из нас двоих я настроена более… скептично.

— Хм, возможно, разговаривал с Алестой, — вслух подумал я. — И что, ты согласна связать себя со мной ради трёх выходных?

— Не только, он мне и прибавку сразу пообещал, и новую звёздочку на погоны вне очереди. Ну, не сразу, а…

— А через месяц. Забей, тебе и так, и так дадут новое звание. Ты видела, что у нас все лейтенанты, и только ты младший лейтенант? Ему придётся дать тебе звание, потому что иначе допуск к секретности не оформить, а без допуска ты служить у нас не сможешь. Ты ведь пока и половины не знаешь о том, чем мы тут занимаемся.

— Вот зараза.

— Ага.

— А прибавка?

— За секретность и новое звание, плюс, сама же видела: нас в любой момент могут бросить в бой, а значит, мы считаемся подразделением повышенной готовности. Вот тебе сразу и три доплаты! Плюс — боевые. За сегодня каждому по паре тысяч накинут.

— Блин. Это он, получается, мне пока что ничего и не обещал, — Юлия подпёрла щеку рукой и уставилась в окно. — Значит, пока подождём. Надо что-нибудь весомей у него выбить.

Я покосился на Юлию и улыбнулся.

— Вопрос в другом, ты…

— Да. Я думала об этом вчера и сегодня всё утро. Я согласна. Но полковнику об этом пока знать необязательно.

— Хорошо.

— А ты?

Я нажал на сохранение документа и закрыл его. Затем откинулся на спинку стула и повернулся к Юлии. Вопрос был хороший. С одной стороны, лишиться части своей свободы и самостоятельности в обмен на напарницу, которая точно не предаст, — дело хорошее. Да и с Юлией точно скучно не будет. Но с другой — есть и недостатки — не даром сама Алеста не спешит выбирать себе ша’асал.