Дина косится на меня в полумраке коридора. Чуть притормозив, озвучивает вопрос:

— А где Эдана? Не видела её с середины вечера.

Проницательная сука. По крайней мере, её недоверие я чувствую более чем отчётливо.

— Возможно, где-то в доме. Или ушла с остальными. Я отправлю прислугу проверить комнаты.

Судя по её эмоциям, ответ не кажется ей исчерпывающим, но продолжить расспросы девушка не пытается.

Довожу их до выхода, после чего отправляю домой Маффу и Гарона, которые всё это время укрывались в одной из комнат. Не знаю, что точно между ними произошло, но африканец излучает безумное счастье. Как будто ему успели дважды отсосать, пока я разбирался с гостями. Хотя учитывая его характер, Маффа, скорее, просто поболтала и дала надежду на будущее. Влюбленным идиотам такого, как правило, достаточно.

Закрыв дверь, поворачиваюсь к Айле, стоящей позади. Оцениваю исходящие эмоции. Вроде всё в норме. Но на всякий случай лучше перестраховаться. Снова использую "внедрение", повторяя все старые установки. Закончив, отдаю приказ:

— Следи за подступами к дому и мониторь новости. Если появится что-то интересное или связанное с мачехой, немедленно сообщай.

Убедившись, что служанка всё поняла, шагаю вглубь дома, где нахожу Падму. Провожу с ней ту же самую процедуру, только в этом случае отправляю девушку снять аппаратуру наблюдения, очистив накопители и залив видео в облако. Саму технику уничтожить — раздробить на части и перемолоть пластик в труху. Затем слить в канализацию. Когда справится, перейти к уборке дома. После вечеринки его стоит привести в порядок.

Дарш сидит в большой гостиной, неторопливо отпивая вино. То ли смирился со своим положением, то ли старательно делает вид, сдерживая эмоциональные порывы. Учитывая, что свобода мышления у него осталась, должен исходить ненавистью, но кажется вполне спокойным. Странный расклад.

Эдана, судя по всему, в той же комнате. Собственно, там я её и нахожу. Лежит на одном из диванов, левая нога на подлокотнике, правая свешивается на пол. Услышав шаги, медленно поворачивает голову.

— Ты... Доволен? Теперь я никогда не смогу вернуться на учёбу.

Я не отдал ей приказа держать язык за зубами? Вроде бы упоминал. Возможно, не включил в запрет самого себя, обозначив только посторонних людей. Подойдя ближе, осматриваю залитое потом и выделениями тело девушки, задержав взгляд на слипшихся волосах. Пожалуй, мыслеконструкция "похоть" отработала на все триста процентов. Кельтка выглядит так, как будто её трахали не трое студентов, а целая банда здоровых мужиков, которых хватило на полные сутки.

Опускаю взгляд, смотря ей в глаза.

— Конечно, ты вернёшься на учёбу. Потому что я дам такой приказ. Боюсь ты ещё не поняла, насколько глубоко вляпалась, Эда. Если я захочу, ты станешь университетской блядью, к чьему рту сможет пристроиться любой студент.

Сверкнув глазами, со стоном усаживается на диван, стараясь максимально осторожно расположить задницу.

— Ты заставил меня выполнить один приказ. Но не думай, что это пройдёт снова.

Иронично поднимаю брови.

— Думаешь? Встань и попрыгай на правой ноге.

Округлив глаза, медленно поднимается и начинает неловко прыгать на затёкшей конечности. Довольно ухмыляюсь.

— Убедилась? Или нужны другие доказательства?

Молчит, скривив лицо в яростной гримасе. Я же секунд на тридцать залипаю, рассматривая скачущую вниз и вверх грудь. Остатки разума толстяка иногда заставляют отвлекаться в самый неподходящий момент. Наконец, взмахиваю рукой.

— Всё, сядь на место. На всякий случай повторю: ты не можешь никому и никак передавать информацию о том, что находишься под моим контролем. Точно так же как рассказывать о моих приказах или поручениях. Нельзя выдавать любые данные, которые каким-то образом связаны со мной. Ты должна действовать исключительно в моих интересах.

Та падает на диван, смотря на меня, как попавшая в капкан лисица. Не будь туша толстяка настолько уставшей, а она — грязной, я бы, пожалуй, попробовал ещё один подход. Это наверняка вызвало бы слабые вибрации тонкого плана. Сегодня я перешагнул на новую ступень и хочется на ней закрепиться.

— Что интересного тебе известно о других студентах?

Девушка сглатывает слюну. С омерзением морщится, проводя рукой по волосам.

— Ничего такого, что имело бы запредельную ценность. Старший брат Гарона Стонни служит в морской пехоте. Девятнадцатая бригада, командир батальона. Мать Маффы Келт сейчас пошла на повышение — начальник отдела по работе с личным составом в штабе Западной индийской армии. Больше ничего.

— А твои собственные родители?

Бросает на меня злобный взгляд.

— Отец в оперативном отделе Объединённого штаба ФАС. Командует одним из звеньев. Мать служит психологом в штурмовом батальоне. Какой точно не знаю. Информация засекречена.

Не лжёт. Впрочем, и так понятно, что позиции семьи неплохи. И это странно. Они не так давно сюда переехали, чтобы одного родителя зачислили в штаб, командующий всеми вооружёнными силами Федеративного Союза, а вторая оказалась в части, где служат только одарённые. Такие подразделения считаются высшей армейской элитой.