Выбравшись на мощёную брусчаткой дорогу, поворачиваю голову. На этот раз синеволосая всё же дождалась. Смирно сидит на той же скамейке. Даже ладони на колени примостила.

— Вставай. Пора убираться отсюда.

Со стороны сада раздаётся звонкий крик Маффы, на фоне которого извиняюще звучит баритон того самого мужчины. Ранна непонимающе оглядывается на двухметровую живую изгородь.

— А девушка?

Вопросительно поднимаю брови, встретив её взгляд.

— Какая девушка? Ты про ту блядь, которая сейчас пытается одеться, пока на неё пялятся?

Глаза клиентки заметно расширяются, и она слегка бледнеет. Чувствую быстро сменяющие друг друга эмоции. Недоверие, непонимание, омерзение и в конце толика страха. Не самый плохой вариант. Возможно, станет меньше верещать по поводу того, как её непременно разложат в постели и отымеют во все дыры.

На ходу заказываю такси, выставив точку за пределами двора университета. Этой туше полезны физические нагрузки. Даже такие как прогулка по вымощенной дороге до ворот.

Правда есть одно "но" — спокойно выбраться нам не дают. Снова пресса. Добрых два десятка журналистов, среди которых я фиксирую пятерых операторов. Сначала возникает надежда, что ждут они не меня, а кого-то другого. Должны же быть на первом курсе другие скандальные студенты. Да и преподавателей здесь хватает. Останавливаюсь на месте, раздумывая, стоит ли возвращаться на парковку, но тут один из репортёров оборачивается, немедленно тыкнув в меня пальцем.

Вот и всё. Приехали. Если развернусь и пойду назад, они всё равно будут ждать около выезда с парковки. А повторить свой утренний кульбит у меня вряд ли получится.

— Они все приехали из-за тебя?

На мгновение у девушки даже пропадает злоба на весь мир, настолько мощным оказывает всплеск удивления. Но она сразу берёт себя в руки, вернув старое выражение лица. А пока идём к воротам, на место заползает и злоба.

Остановившись около решётки, переглядываюсь с охранником и машу ему рукой. Лучше закончить всё здесь и сейчас, чем постоянно бегать от прессы. К тому же ещё одно заявление в медиа мне не повредит.

Дождавшись, пока ворота приоткроются, выхожу наружу, где на меня сразу же обрушивается вал голосов — журналисты, которые только что хранили тишину, опасаясь, что я просто свалю, начинают говорить все разом. Поднимаю руку, призывая их быть спокойнее.

— Я никуду не спешу господа. Буду рад ответить на ваши вопросы.

Чистая правда, между прочим. До машины ещё долгие двенадцать минут, вполне можно развлечься беседой с репортёрами.

— Это правда, что Тигры Джунглей открыли на вас охоту?

— Столс избивал вас, потому что выполнял приказы мачехи?

— Вы успели переспать с Ваан Самбун?

Чуть нахмурившись, повторяю свой жест рукой. Бесполезно. Эти сраные ублюдки не знают, что такое уважение. А страха им пухлая фигура в костюме явно не внушает. Делаю шаг вперёд, приблизившись к журналистам практически вплотную. Операторы сразу шарахаются в разные стороны, пытаясь оставить моё лицо в кадре. Я же начинаю говорить.

— По порядку, господа. По порядку. До недавнего времени я абсолютно ничего не знал о Тиграх. И если честно, не думаю, что у них есть резоны искать меня. Почему Столс издевался над студентом с лишним весом, используя любую возможность для его травли, я вам точно не скажу. О его мотивации может поведать только он сам. И последнее: я не спал с Ваан. На самом деле она просто хотела поговорить.

Либо другой вариант: в неё вселился грёбаный призрак, из-за которого мне пришлось грохнуть девушку, чтобы заодно уничтожить и бесплотную сущность. Но этого, выродки вы скотские, пресса не получит.

— Почему вы внесли аванс за лечение Петера Лазефа? Чувствуете свою вину?

Поворачиваюсь к выкривнувшему вопрос репортёру, стараясь сохранять спокойное выражение лица.

— Вы, когда трахаете свою жену, тоже чувствуете вину? За всё, что не смогли ей дать, испорченную молодость и бездарно потраченные годы?

На этом моменте они немного затихают, удивлённо переглядываясь между собой. Вот и отлично. Дальше продолжаю уже куда более тихим голосом.

— Я сделал это по той же самой причине. Потому что был должен вытащить парня из ситуации, в которую тот угодил.

Сзади меня заливает настоящий вал злости, смешанной с презрением. Из Ранны точно выйдет толк. Вперёд выдвигается ещё один журналист, на этот раз только с диктофоном в руках.

— Вы собираетесь досрочно сдать экзамен на Децимуса. Как так получилось?

Пожимаю плечами.

— Везение. И немного искренней воли к победе, которую проявляет каждый человек.

Тот хмурит брови, над чем-то раздумывая. А сбоку вылезает очередной телевизионщик.

— Вы осознаёте, что можете стать настоящей медийной личностью? В рейтинге блогеров-новичков "Комуник" первое место занимает ваш канал. Всего с тремя видео.

Журналисту явно и самому слегка скучно задавать такой вопрос, возможно, просто выполняет редакционное задание. Например, если канал слишком консервативен и старается не публиковать фактуры, которой всем так хочется.