— Так давайте вдарим по этому клану, почему молчит губернатор?

— Потому что его род вёл с нашим родом войну на уничтожение двести лет назад и они это помнят до сих пор. Его род приближён к императорскому, а мы тогда проиграли…. А если мы нападём, то будем вражда с кланом. А клан там большой… очень большой.

— Тогда давайте деревни проредим…

— Что ты такое говоришь Миша? — возмутился Семён Павлович. — это же люди, не оборотни.

— Они там что-то решили и теперь спять с волкам, добровольно увеличивая их поголовье и создавая нам проблемы, разве это нормально?! — возмутился я.

— Ненормально, но мы не будет ссорится с кланом Болотных волков и точка. Мы не хотим войны… наш род Буровых не хочет войны!

— У вас и так каждый год с ними война! — сказал я.

— Всего с месяц, это преодолимо. Я за годы привык, а ты Миша просто делай своё дело и не учи старших жизни… Я тут с тобой вожусь не только потому что ты Буров, но и потому что лично знаю твоего деда и очень уважаю его как человека чести и отличного солдата. Ты кстати в конюшню ходил учиться на лошади?

— Нет, — ответил я.

— Так сходи Михаил, подучись ездить, а то скоро спать уже…

Я спустился вниз. На улице было ещё довольно светло, время белых ночей ещё не прошло. Я зашёл в ближайшую конюшню, встретил там скучающего конюха.

— Барин…, — сказал он увидев меня. — Вы наконец пришли, а я всё жду, жду…

Как я и предполагал, тело помнило, а разум знал, этого хватило что бы через пятнадцать минут я смог сносно сидеть в седле в конюшне. А ещё чрез пол часа, на улице, я уже смог проехаться по базе туда обратно. В принципе простые элементы у меня получались легко, плохо получался лишь резкий разворот. Конь норовил меня сбросить. Я решил, что завтра смогу уже выехать на коне в охрану.

Помывшись на улице прохладной водой из душа, я пошёл в казарму. В нашем углу оказалось тихо, одна кровать была свободна, — видно хозяин ушёл в ночное дежурство, в другой мирно спал отвернувшись к стене стихийник. В третьей, рядом с моей кроватью лежал Никита и читал книгу под свечёй.

— Ну как первый день? — спросил он.

— Ты наверно слышал… бой был. Помяли нас немного… А у тебя?

Никита вздохнул.

— Какие-то доходяги из обычных зашли со стороны Нёноксы, мы им дали по роже и отпустили. Опасности от них никакой, просто воры.

— И много украли? — спросил я больше для проформы.

— Не поверишь, килограмм с пяти человек вытрясли! — сказал Никита. — и как сволочи проскочили, проползли как крысы.

— Ясно, — сказал я. — Давай что ли спать, а то я подустал. Воевал, потом лечил…

— А что там этот Збигнев? — спросил Никита.

— Скотина, замазал меня кровь и мозгами ублюдка, с головы до ног… убил его рядом со мной.

— Специально?

— Я так понял да…

— Понятно, — протянул Никита. — Надо его как-то проучить будет...

— Надо, — ответил сонно я и накрылся одеялом.

Невольно подслушал разговор стихийников за стенкой пока засыпал.

— Я устал как чёрт… от нас требуют что бы и на охрану выходили и пули заговаривали. Это выматывает даже с кристаллами в качестве подпитки, — Сказал один.

— Верно говоришь… тяжело, — подтвердил второй голос. — Но деньги хорошие платят, у нас на Урале столько не заработаешь за три месяца… говорят первый месяц будет самый трудный, а потом полегче. Одна отдушина можно волков всласть побить, а то у нас они совсем заматерели и обнаглели…

— Это верно про волков, — подтвердил первый. — Но всё равно тяжело. Я тут месяц, а устал так как будто год.

— Не мудрено, — сказал второй. — Платят то за месяц как за год… вот и есть такое…

Они говорили о чём-то ещё, но я стал проваливаться в сон и их разговоры превратились для меня в бессвязное бубнение. Вскоре я окончательно заснул.

На следующий день, на построении, нам выдали кулоны с кристаллами, для усиления. Это должно было нам помочь дольше не выдыхаться и почаще использовать магию в атаках на противника. А в напарники мне дали Виту и Марину, плюс отряд обычных людей во главе с тем же Иваном Тёркиным. Никите же выпала «честь» в тот день идти со Збигневом.

Мы должны были опять двинутся на западную границу участка, но почти у моря. В этот раз я поехал верхом на лошади. К слову, кроме нас троих, личного коня в тот день имел лишь старшина Иван и его помощник.