— Тия, они идут прямо, или задерживаются на вскрытие комнат?

— Вроде прямо… даже спешат, я бы сказала.

— Ясно. Тогда ныряем.. — я оглядел идущие вдоль двери и кивнул на ближайшую к нам.

Дверь легко поддалась. На сей раз всё, что мешало нам войти — хлипкая ржавая цепочка, разорвать которую сильным ударом смог бы даже ребёнок.

Но делать этого мы не стали. Я остановил Рейна и сам аккуратно поддел цепь. Будет лучше, если дверь останется в том же виде, как и до нашего появления.

С той стороны оказался узкий коридорчик, где-то метр в ширину, не считая прибитых по краям полок.

На них были какие-то доски и ржавые инструменты. Особенно интересным показался изящный строительный молоток, достаточно тонкий и в то же время отлично способный проломить череп.

Сойдёт как оружие. Да и мало ли ещё для чего?

— Взять бы эти доски, да отнести в ту мастерскую… — предложил Рейн.

— Есть идеи, как применить? — заинтересовался я.

— Да хоть бы и тех же копий ещё наделать. Из них выйдут отличные ловушки и оружие. Дерево качеством куда лучше.

— Чего улыбаешься? — подал голос Мерлин.

Я проследил за его взглядом и успел уловить радость на лице Талгара.

Он стоял в конце коридора у развилки, ведущей в три разные стороны.

— Знаешь это место? — спросил я.

— Нет, просто вспомнил одну забавную историю, — ответил пленник.

— Так расскажи и нам, вдруг будет интересно, — зловеще улыбнулся Мерлин.

— Подобное место я знаю. Когда долго бродишь Стене, со временем начинаешь понимать стиль этой грёбаной нейросети. Развилка на три пути — это не частый ход, но бывало.

— И куда ведут эти дороги?

— Дорога, — поправил Талгар. — Дорога здесь только одна. Другая заканчивается тупиковой локацией, а третья обычно ловушка.

— И как понять где какая? Ты храбро пойдёшь проверять первым, да? — спросил я.

— А ты быстро схватываешь.. Арктур. Примерно так делают Альянс и Гильдия. Пусть вперёд идут те, кого не жалко!

— Что ещё за Альянс..? — спросил я.

Кстати, он ведь не зря их упомянул. Знал, что будет вопрос. Наверняка пытается ещё раз намекнуть, что он нам полезен живым.

— А, так, — махнул рукой он, — две самые жирные группы проходчиков. Потом как-нибудь расскажу. Так вот, суть этой вилки в том, что здесь нет никакой логики. Просто удача. Поэтому, увидев эту локацию, принято идти назад. Дверей много…

— Уже не получится, — покачал я головой.

Те ребята, что идут мимо, как раз должны были спуститься достаточно, чтобы мы с ними столкнулись на выходе.

— Если ты волнуешься о тех людях, — начал Талгар. — То я мог бы договориться с ними. Они увидят, что я свой, и пропустят.

Ага, уже и не людоеды там ходят, а «свои». Надо же!

— Дай угадаю, ты не из числа тех «жирных гильдий», да? Будешь договариваться на долю от добычи с нас? — улыбнулся я.

— Я из третьей по силе гильдии. Вольная Лига.

— Третьей из скольки? Из трёх?

— Из четырёх... — нехотя признал Талгар. — Но мы не используем расходников. И мы своих никогда не бросаем, так что мне близки твои принципы, Арк. Мы могли бы…

— Я подумаю, — прервал я его. Готов поспорить, не используют расходников они только потому, что их отбирают себе ребята посерьёзней. — Куда будешь идти?

— Э-э… Арк, поверь, я могу быть очень полезным. Я многое знаю о городе, да и по пути к нему вполне можно зачистить десяток монстров. Все получите статус проходчиков, а обвинение будет снято.

Значит, выбирать и правда придётся наугад, иначе он бы так не старался…

— А-а-а-а! НЕ УБИВАЙ!!! УА-А-А!! — совершенно неожиданно вдруг заорал орк и упал на пол.

Чего?!

Я не сразу понял, что именно произошло. Встретился с таким же непонимающим лицом Дины, которая сейчас стояла ближе всего к Талгару. Осознал, что ничего никому не угрожает и затем одновременно с Ди возникло понимание.

Девушка с неожиданной силой ухватила пленника, а я — что есть сил пнул его в сторону одного из выходов. На лице ублюдка напускной страх сменился настоящим, но возвращаться назад было поздно. Ему оставалось только надеяться, что этот путь ведёт не к аномалии.

Вдалеке послышался грохот выбитой двери и множество шагов тяжёлых ботинок, движущихся в нашу сторону.

Талгар схватился и бросился вперёд, — понял, что теперь объяснить свои действия уже не получится никакими благими намерениями.