Я запрыгнул обратно в кабину и заехал в ворота.

Откуда взяли этого типа, интересно? Завкадрами нашего университета надо бы голову уже оторвать за такую самодеятельность. Неужели во всем Томске не нашлось нормального мужика, способного открывать и закрывать ворота университетского автопарка, и вместо этого понадобилось нанимать этого вот... представителя альтернативной субкультуры?

Я заглушил мотор и выскочил из машины. Лысый стоял в паре метров и сверлил меня глазами. Да уж, открывать тайники и доставать пакеты в такой обстановке — сомнительная идея. Да и хрен с ним.

Я обошел шишигу. Ссскотина все-таки тот парень с шагоходом... Ну вот нафига было сразу стрелять? На тенте — длинный ряд круглых дырочек. Переходящий на кузов. Я сунул в одну из них палец и вздохнул. Надо будет чем-то заделать. И на тент заплатки поставить. Но потом.

Я сунул ключи в карман и прошагал к воротам обратно. Под бдительным взглядом этого Эркек-шмеркека. Интересно, кстати, а какой он национальности? Я как-то привык воспринимать местных аборигенов как лиц ярко выраженной монголоидности. Глаза у этого парня были широкие. Но смотрелся он все равно как-то чуждо. Почти как подземные жители.

Ворота за моей спиной захлопнулись, лязгнул засов, потом снова скрипнул глазок. Все еще наблюдает? Хм.

Первым делом я направился в библиотеку. Как-то автоматически. Не уверен, что прямо сейчас хотел бы обсудить с Синильгой шаманство, ночные травы и прочую мистику. Но у меня было письмо из пневмопочты, которое неплохо было бы расшифровать. Вдруг Синильга Азаматовна уже видела такие знаки раньше? Может подскажет, где искать...

— Интересно... — Синильга Азаматовна склонила голову и поводила пальцем по письму. — Ты где это взял?

— Где взял, там больше нету, — отшутился я. — Так что это за кривулинки? Что-то знаменитое или не очень?

— Это тайнопись общества «Лучезарная пирамида», — сказала она и вернула мне листок. — Где-то у нас есть дешифратор, надо только вспомнить, в какой из «Антологий тайнописи»...

— И чем прославилось это общество? — спросил я.

— В основном — непомерными амбициями и самомнением, — Синильга Азаматовна встала из-за стола и подошла к каталогу. Выдвинула один из деревянных ящичков и принялась перебирать карточки. — Лет сто пятьдесят назад графа фон Бреве не приняли в масоны, он обозлился, обозвал петербургских масонов толпой чванливых недоумков и основал свое общество.

— С блэкджеком и шлюхами? — усмехнулся я.

— Почти, — без тени улыбки покивала библиотекарша. — Азартные игры и беспорядочный секс в уставе упоминались.

— И? — подал я голос, когда она замолчала, уткнувшись в свои карточки.

— Фон Бреве собрал вокруг себя десяток подвижников, они две недели не выходили из его особняка, потом родили устав, тайнопись и риутал посвящения. И с энтузиазмом принялись вербовать новых членов. Они устраивали собрания, как ты метко выразился, с блэкджеком и шлюхами. Только шлюхи были, ясное дело, не из вульгарных домов терпимости, а юные девицы, принятые в общество «Лучезарный свиток» на правах адептов. Случилась несколько скандалов как раз по этому поводу, все газеты писали.

— А потом что? — с любопытством спросил я. — Император всех разогнал и общество запретил?

— Они сами загнулись, — Синильга выхватила из картотеки нужный кусочек картона. — Кто-то женился, кто-то продвинулся по службе, на оргии не осталось времени.

— А сейчас это общество существует?

— Насколько я знаю, нет, — Синильга пожала плечами. — Вот в этом томе поищи, там должен быть этот алфавит. Фон Бреве оказался настолько ленивым, что даже никакого дополнительного шифра не придумал, просто подмена одних букв другими.

— А сам фон Бреве куда потом делся? — спросил я.

— Умер, скорее всего, — Синильга Азаматовна открыла журнал и всем своим видом показала, что ей надо работать.

— Бумажку я в Егорьеве нашел, — сказал я. — Там старый особняк есть, еще до баниции явно построенный, там последние годы жил странный тип по кличке Сыч. Вот он это письмо перед смертью и накорябал. Особняк мог принадлежать семье фон Бреве?

— Запросто, — покивала библиотекарша, не глядя в мою сторону. — У них здесь довольно много земель было.

Она снова замолчала и жестом показала, что тишина должна быть в библиотеке. И если я хочу узнать подробности, то вот у меня в руках карточка, на которой написано, что полка такая-то на стеллаже таком-то ответит на мои вопросы подробно и развернуто.

Составитель «Антологии тайнописи» оказался настолько любезен, что перед каждым дешифратором очередного способа запутать потенциального читателя, давал краткую справку о том, что за люди этим шифром пользовались. Про «Лучезарный свиток» он был еще более худшего мнения, чем Синильга. Называл их распущенными и избалованными бездельниками, которые если что-то и умели, так это тащить себе то, что плохо лежит.