— Ого, как тебе хорошо!!!

— Не ему, а им… — уточнила Саша, устроившаяся за Рыжей, и подколола нас обоих: — Ну да, таким количеством счастья можно и поделиться!

— А у нас меньше и не бывает… — парировала Лада и уколола в ответ: — В общем, привыкайте. Кстати, вам, Назаровым, пора перебираться на этот этаж. В одну из свободных спален. Ибо семья.

— Привыкнем. И переберемся. Сегодня же… — предельно серьезно пообещала брюнетка, а ее блондинистая подружка подтверждающе кивнула.

Я хотел было пройтись по поводу грив трех разных мастей, но в этот момент вдруг ожил комм, и мне пришлось ответить на звонок четвертого «Подарка Макоши»:

— Доброе утро, Оль! С возвращением. Прости, что не ответил — ночью нам было не до сообщений, а утром не хотел тебя будить.

— Доброе утро, мой господин! — радостно затараторила ближница. — Я так жутко соскучилась, что по-доброму завидую вашей супруге. А обижаться не обижаюсь — звоню сообщить, что уже дома и жду с нетерпением…

— Я тоже соскучился. Скоро буду. Жди… — ответил я, оборвал связь и погладил по волосам растерявшуюся Наталью: — В начале прошлой недели я восстановил пережженные каналы Великой Княжне Софье Александровне. А для того, чтобы залегендировать ее чудесное выздоровление, наша любимая наставница и, по совместительству, моя ближница увезла Рюриковну в круиз по самым известным шарлатанам-целителям Аляски. Сегодня ночью они, наконец, вернулись обратно и, судя по условной фразе «Жду с нетерпением», готовы отчитаться. Для чего прибыли в коттедж госпожи Нестеровой, в девичестве Ухтомской.

— Обалдеть… — потрясенно выдохнула Саша.

— Это еще не все! — ухмыльнулась Рыжая. — Где-то там, на Аляске, Черной Мамбе откатили возраст, так что она помолодела и вот-вот начнет восстанавливать форму под руководством Яромира.

— Мы будем тренироваться вместе с Великой Княжной? — переспросила блондиночка и нарвалась на довольно жесткий ответ:

— Не мы с ней, а она с нами: глава нашего рода сделал невозможное, поставив ее на ноги, приживив колокол и вытащив из Нави во время срыва намертво укоренившейся программы. А Черная Мамба, оценив возможности Яромира, попросила помочь вернуть ее в прежние кондиции. Так что с этого понедельника он займется этим нелегким делом и припашет нас с вами. Дальше объяснять?

Девчонки отрицательно помотали головами и почти одновременно гордо вскинули головенки. А потом Александра сделала забавный вывод:

— Программу повесил кто-то из проверенного и перепроверенного ближнего круга Софьи Александровны. Значит, теперь ни о каком доверии к этим лицам не может быть и речи. В том, что на Яромира можно положиться, она уже убедилась, а с Ольгой Валерьевной дружит с юности, таким образом, теперь дело за нами: докажем, что достойны уважения — усилим позиции Нестеровых. Нет…

— Второго варианта не будет! — твердо сказала Наташа и расцепила объятия: — Иди к ним со спокойной душой — мы все поняли и не подведем…

…Это обещание «соседок» сбросило с души очередной неподъемный камень, поэтому из дому я вышел в прекраснейшем настроении, пробежался до коттеджа Оли, метров с трехсот впечатал в память взаимное расположение телохранителей Рюриковны, бесшумно преодолел оставшееся расстояние, запрыгнул на балкон скачком и просочился в гостиную. Там добросовестно огляделся заметно более «коротким» чувством металла, обнаружил стайку микродронов и два с лишним десятка стационарных микрокамер, не на шутку разозлился и отправился домой. Описание увиденного отправил уже оттуда, а секунд через двадцать получил сообщение с просьбой подождать.

Ждать пришлось довольно долго — до двадцати минут девятого. Зато перед вторым визитом в ту же гостиную я не нашел в доме ничего лишнего, не считая телохранителей по периметру здания и в подземном гараже, дошел до кабинета ближницы, снял отвод глаз и постучал в дверь. За разрешением войти дело не стало, так что я переступил через порог и наплевал на правила, которые в меня так усердно вдалбливали сотрудники Конвоя. В смысле, поздоровался первым. И не только с Великой Княжной, при моем появлении вставшей с дивана:

— Доброе утро, Софья Александровна! От всей души поздравляю вас с возвращением в молодость. Привет, Оль. Выглядишь замотанной. Иди ко мне — верну в норму.

Как ни странно, столь хамское нарушение этикета легло Рюриковне на душу, как родное — женщина, в момент моего появления пребывавшая не в самом лучшем расположении духа, задвинула весь негатив куда подальше и беззлобно поддела единственную подругу:

— Ну, и чего сидим? Твой господин жаждет тебя пощупать! Беги к нему, страдалица!