— Алло, — отвечаю резче, чем следует.

Настроение после сна у меня отвратительнее некуда, так что если это окажется очередная клиника, предлагающая мне сделать узи селезёнки на халяву, то, клянусь, я им устрою словесную колоноскопию! Сволочи, трезвонят в восемь утра!

— Елизавета Алексеевна, добрый день. Вас из клиники беспокоят… — ну так я и знала! Гады! — Ваша сестра проходит у нас лечение…

— Маша? — моментально напрягаюсь, вытягиваясь как струна. — А что случилось? С ней всё в порядке?

— С ней всё хорошо, не волнуйтесь. Вы не могли бы подъехать сегодня в клинику, нам необходимо с вами обсудить некоторые вопросы.

— А что такое? — машинально бросаю взгляд на висящий на стене календарь.

Чёрт, надеюсь они сейчас не потребуют у меня оплатить следующий месяц? У меня ведь есть ещё неделя… И я пока не получила зарплату за испытательный срок.

— К сожалению, обсуждать такие вопросы вне моей компетенции. Подъезжайте сегодня в клинику. Часов в одиннадцать вам будет удобно?

Закрыв глаза, прикладываю ладонь ко лбу, пытаясь сообразить, какие у меня на сегодня планы, потому что мозг спросонья работает вяло.

Так… в баре сегодня не моя смена, и Горский тоже дал мне выходной. Значит, я свободна.

— Да… да, нормально. Я смогу подъехать.

— Отлично, будем вас ждать. До встречи.

— До свидания… — произношу уже в пустоту, потому что девушка тут же отключается.

Тихонько приоткрываю дверь и зажмуриваюсь, услышав характерный скрип. Проклятая клиника! Палата стоит как комната во дворце, а петли смазать не могут!

Слава богу Машка не слышит. Как всегда сидит в наушниках и что-то усердно выводит карандашом на холсте.

Очень удачно, на самом деле. Вот именно сейчас мне как раз не нужно, чтобы она меня видела.

На цыпочках пробираюсь в палату и начинаю шарить по полочкам, стоящего в углу стеллажа.

Куда шестилетняя девочка могла спрятать выпавший молочный зуб? Обычный ребёнок засунул бы его под подушку, но это точно не про Машку. Она у меня мыслит практично и наверняка решила бы, что под подушкой он потеряется.

Значит, исходя из Машиной логики, это должно быть надёжное место, куда абы кто залезать не станет.

Подхожу к комоду, выдвигаю ящик с Машкиными трусами и… вуаля. Зуб припрятан аккурат за первой стопкой.

Вытаскиваю свою находку, убираю в маленький кармашек на сумке, меняю его на подарок и со спокойной душой подхожу к сестре, заглядывая ей через плечо.

— Что рисуешь, Машка-мышка?

— Лиз? — резко обернувшись, вытаскивает из ушей наушники. — Блин, ты меня напугала! Терпеть не могу, когда ты так подкрадываешься.

— Не блинкай. И я не подкрадывалась. Просто у тебя опять бананы в ушах на полную громкость, вот ты и не слышишь ничего. Я тебе сто раз говорила, не надо так громко музыку в наушниках врубать. Хочешь слух себе посадить? — падаю на кровать сестры и закидываю руки за голову, балдея от прохлады.

Боже, как же хорошо, что у Маши в палате есть кондиционер. У меня в коммуналке такая жара, что от любого движения потеешь как лошадь…

— Так что рисуешь? Ты мне так и не ответила.

— Ну… вообще, говорят, что пол работы показывать не принято, — мнётся, откладывая карандаш в сторону.

— Это дураку пол работы не показывают, вообще-то. А мне можно. И вообще, чего это ты вдруг стала такая суеверная? Раньше за тобой такого не водилось.

— Я не суеверная. Просто это портрет. А я их раньше никогда не писала. Вдруг ты скажешь, что плохо?

— Не скажу я так. Показывай давай.

— Ну… ладно, — поворачивает холст с рисунком в мою сторону. — Только ты учти, что это ещё пока только набросок. Я ещё буду прорабатывать детали.

Подавшись вперёд, смотрю на портрет, нарисованный простым карандашом. И в который раз меня распирает гордость за сестру.

Она ведь у меня самоучка. Никаких курсов по рисованию, само собой, она сейчас проходить не может. Максимум бесплатные видео уроки в интернете. Но у неё очень классно получается.

— Ну что ты молчишь? Не красиво, да? Я же говорила тебе, что это эскиз. Прорисовка будет позже.

— Да нет, Маш. Мне нравится. Очень круто, правда, — встав с кровати подхожу ближе к портрету, чтобы лучше его рассмотреть.

Это мужчина. Возраст по наброску точно определить не могу, но не старик. У него немного грубоватые черты лица. Хмурое лицо и тёмные глаза.