Отодвинулся на расстояние вытянутой руки, чтобы хоть немного отдышаться. Вдруг увидел снова этот кулон, рванул его и выбросил в никуда. Они смотрели друг на друга в полутьме, прислушивались к сумасшедшему дыханию друг друга.

— Столько времени потеряли, идиоты… — просипел Тимур, шагнул к Юле, подхватил её, так, чтобы она смогла обхватить его ногами и понёс к огромной кровати. Осторожно положил, потом подошёл к окну и раздвинул шторы. В комнату проник лунный свет, через открытое окно доносился шум моря. Тимур встал в изножье кровати и медленно снял футболку.

— Что ты любишь? — спросил он. Юля закрыла лицо руками:

— Ты меня пугаешь…

— Тогда, если что не так — говори, договорились?

— Хорошо, — выдохнула она. Он навис над ней, потом поцеловал, взял за запястья, завёл руки за голову, и начал мучительный, полный чувственности путь вниз. Он целовал её руки, потом шею…

— У тебя ещё единороги есть? — спросил с усмешкой. — Почему-то мне хочется тебя кусать. Не знаешь почему?

— Я не знаю, но, пожалуйста, не кусай, это очень больно.

— Хорошо, но не обещаю, что удержусь… Я постараюсь не больно…

Тимур отпустил её руки, медленно стянул лямки бюстгальтера с плеч, целуя чуть заметные следы от невесомых бретелек. Почувствовал, как тонкие, нежные пальчики дотронулись до его волос, а потом, как вцепились в них. Он наполовину стянул ткань с груди.

— Идеальны… — выдохнул и коснулся языком. Она выгнулась дугой и нежный стон сорвался с её губ, а он продолжал целовать грудь, сначала одну, затем другую.

— Я не прощаюсь… — сказал им и стал спускаться ниже. Прошёлся губами по рёбрам, слегка прикусывая то тут, то там, прижался лицом к животу.

— Как же мягко… — пробормотал едва слышно.

Что-то ещё говорил на каком-то языке, но Юля не могла разобрать что именно, не понимала ни единого слова и вообще не понимала, что происходит, да и не хотела понимать. Она только чувствовала его горячее дыхание, неистовый язык, обжигающие губы и руки, такие чуткие, ласковые, а ещё слышала его голос…

Он спускался всё ниже и ниже, она вздрагивала от ощущения его касаний на своём бедре, потом он заставил её изогнуться простым поцелуем в подколенную ямочку…

— Юлька, ты потрясающая, потрясающая… — шептал он, чуть развёл ноги и продолжил медленно целовать внутреннюю поверхность бёдер. Он поднимался всё выше и выше, не торопясь, стараясь продлить чувственное истязание и при этом не позволяя ей сорваться в пропасть, каждый раз приказывая:

— Ещё рано, я скажу когда.

И у неё как-то получалось слушаться его. Скажи он ей сейчас "пойди и спрыгни вниз" она бы не задумываясь это сделала.

— Нет, Олег, нет! Не надо! — вырвалось у Юльки, когда она ощутила его язык на кружевной ткани трусиков. А потом вдруг стало тихо и жутко.

— Кто? — взвился Тимур. Вспыхнул свет. — Как ты меня назвала? Какой я тебе Олег, мать твою!? — заорал он.

Юля тяжело дышала, потом закрыла лицо руками и сжалась в комок.

— Прости, прости меня… И не кричи, прошу.

Тимур метался по комнате, словно раненый зверь.

— Не кричать?! Да я готов тебе шею свернуть, так что лучше заткнись.

Юля потянула на себя белоснежную простыню, пытаясь прикрыться. Она уткнулась в колени и начала тихонько плакать, а потом почувствовала, как Тимур швырнул в неё платье:

— Проваливай, пока я не трахнул тебя, как последнюю шлюху.

Тимур стоял к ней спиной, возле открытого окна и пытался взять себя в руки. Внутри всё выворачивало от бешенства. Он не рисковал поворачиваться, боясь, что может не сдержаться и силой взять то, что так хотел.

Слышал, как она встала с постели, как зашуршало платье, как она вышла из комнаты, подняла сумку с пола, схватила босоножки и закрыла за собой дверь. Тихо-тихо.

Схватил какую-то вазу, стоявшую рядом на столике и со всей силой швырнул в огромное зеркало на стене. Громил спальню с такой яростью, что в ней не осталось ничего целого. А потом вдруг его взгляд зацепился за фигню на полу в виде половинки сердечка. Поднял её и сжал в кулак.

***

— Продолжается регистрация на рейс Симферополь-Москва…

Сергей посмотрел на часы:

— Donde estan? El registro finalizara pronto. (— Где они? Скоро регистрация закончится)

— Dios sabe, que paso con el auto? (— Чёрт знает, может что с машиной случилось?)

Они продолжали всматриваться в лица входящих в терминал людей. Девушек не было.

А Юля со Светланой в это время были в селе, которое располагалось около нового аэропорта. Село называлось Укромное. Их уговорил туда заехать, "буквально на пару минут" водитель такси, беременная жена которого работала в местном гастрономе. Пара минут уже перевалила за пятиминутный рубеж, а его всё не было. Девушки вышли из машины.