— Приехали сюда мы на моей машине. А телефон у него был. А остальное ты сам определил: неприметный.

— Это он вам дрова привозил? — спросил участковый.

— Понятия не имею. Я здесь редко бываю. Не мне, хозяевам, очевидно. Я дрова из сарая беру, их там хватает.

Последнюю фразу он сказал напрасно. Лишняя, но сорвалась с языка не случайно. Добрушин только сейчас заметил, что дверь на кухню осталась открытой и из–за нее торчал рукав кителя.

— Дача принадлежит Ирине Викторовне Шаховой, — басил участковый, — вдове полковника милиции. В последний раз я ее видел больше года назад. А потом здесь появлялись разные люди. Моя вина, запустил участок. Уж больно округ мне большой отвели. Людей не хватает, А здесь местечко тихое. Но, как видно, в тихом омуте черти водятся.

— Я вам помогу, Иван Иваныч, — с готовностью откликнулся Добрушин. — В понедельник свяжусь с вдовой и все выясню, а потом позвоню вам.

— От услуги не откажусь. — Участковый встал. — Ладно, Федор, поехали.

Дойдя до двери, он оглянулся.

— Вы тут приглядывайте, — уже мягким тоном сказал старик. — Неспокойно здесь стало.

— Учту. В случае чего, можете на меня положиться, — заверил Добрушин, прикрывая дверь за непрошеными гостями.

Он тут же вернулся к столу и начал пить шампанское фужер за фужером, слушая, как удаляется мотор мотоцикла.

Максим вытер пот со лба. Пронесло! Везет мужику. Не жизнь, а меченая колода. У такого за спиной спрятаться можно.

Николай ничего не думал, он только наблюдал и фиксировал в сознании свои наблюдения. Он не привык делать выводы раньше времени. Его работа требовала скрупулезной точности и выверенности. Сапер ошибается только раз, а Ник–Ник считал себя сапером.

Закончив с выпивкой, Добрушин отправился в сарай за лопатой. Он ориентировался по яблоням и точно знал, где и чья могила расположена. Новая не отличалась от старой. Оставив лопату, он зашел за пленкой и вернулся в дом. Все его действия фиксировались, Максим только успевал щелкать затвором фотоаппарата. Когда майор вышел на крыльцо с тяжелой ношей, Максим пригнулся, скрывшись за «фольксвагеном» Добрушина. Съемку похорон он делать не стал, а занялся машиной. Правое заднее колесо было проткнуто шилом. Максим обошел машину и залег за дровами.

Добрушин закончил работу и вернулся в дом. Он находился на таком взводе, что не стал ничего прибирать за собой. Ему хотелось как можно быстрее вернуться домой и напиться до чертиков.

Схватив портфель, Семен запер дом, сел в машину, бросил кейс на соседнее сиденье и завел двигатель. Проехав до ворот, он почувствовал, что машина «хромает». Выскочив, он обошел ее и увидел спущенное колесо. Не менее пяти минут по округе разносился десятиэтажный мат, от которого у братвы увяли бы уши. Выпустив пары, Добрушин открыл багажник, вынул запаску, домкрат и принялся за работу.

Максим тем временем подползал на четвереньках к открытой дверце водителя. За корпусом машины его заметить было невозможно.

Уже стемнело, когда озлобленный, усталый, измотанный убийца открывал дачные ворота. Он ехал в Москву, а зубы скрипели, словно перемалывали щебенку.

Затормозив у дома, он посмотрел на часы. Четверть двенадцатого. Потянув руку за кейсом, он оцепенел. Портфеля с деньгами на месте не оказалось.

2

Расчет Максима оправдался. Если «дачник» не вернется через полчаса, то этой ночью он уже не поедет назад. Выждав необходимое время, Максим отправился в сарай за лопатой. Действовал он очень осторожно, фонарем пользоваться не стал. Могилу искал на ощупь. Долго искал, но нашел.

Выкопав свежезахороненную покойницу, он выровнял землю, отволок груз к забору и, оставив мешок, вернулся в сарай и поставил лопату на место. Действовать надо по горячим следам, пока не появился еще какой–нибудь нежданчик типа милиции.

Пришлось труп перекидывать через забор. Задача не из легких, но он с ней справился. Сам он перескочил через преграду без особых трудностей. Взвалив на себя мешок й рюкзак, парень отступил к опушке и лесочком пошел к концу поселка, где он обычно оставлял свою машину. С тяжелой ношей передвигаться не очень просто, особенно если ноги утопают в раздолбанной дождями почве. Кроссовки заполнились водой в считанные секунды. Нелегкую работенку придумал хозяин. Но Максим знал, за что трудится, и не собирался бросать начатое дело на полпути.

Добравшись до конца поселка, он сбросил труп на землю и отдышался. До машины оставалось не более сотни метров, и он решил передохнуть перед последним рывком. Стоя прислонившись к березе, Максим переводил дыхание. За спиной в рюкзаке лежали заветный вишневый чемоданчик, фотоаппарат и фонарь. Вдруг ему показалось, будто где–то невдалеке мелькнула красная точка. Мелькнула и исчезла. Он напряг зрение и начал всматриваться. Спустя несколько секунд вновь появилась и исчезла. Определить расстояние он не мог, но то, что огонек походил на горящую сигарету, сомнений не вызывало. Максим лег на землю и по–пластунски начал медленно приближаться к тому месту, где завидел вспышки. Вокруг стояла непроглядная темень, его вряд ли заметят, но и он никого не видел.

Мужской голос раздался совсем рядом, будто говоривший стоял над ним.

— Пустое это дело, Иван Иваныч.

— Помолчи, Федька. Всю деревню разбудишь. Никуда этот пацан не денется от своей машины.

— Проще дома проверить. Может, спит уже.

— У кого? Народ на уши поднимешь, а шпендрика этого спугнешь. Не спать он сюда приезжает.

— Ну а зачем же?

— Когда поймаешь, тогда выясним. Только бы он наш мотоцикл не заметил

— Вряд ли. Третий час ноги мочим, а его все нет.