Но кому только не служил начальник наемных войск Хоридем! Он воевал вместе с Филиппом Македонским, отцом Александра, и воевал против Филиппа. Воевал вместе с Афинами и воевал против Афин. На верность Хоридема было трудно полагаться. Но сражаться он умел, храбрости был необыкновенной и почти не знал поражений, как не знал совести. Со своим отрядом в тридцать тысяч опытных эллинских воинов он был крупной силой.

Хоридем встал, поклонился царю по персидскому обычаю, только не так низко, как персы, и сказал:

— Если ты, царь, благоволишь выслушать меня, я дам тебе совет воина и полководца.

Царь кивнул.

— Я не советую тебе, царь, так опрометчиво рисковать своей жизнью и своим царством. На тебе лежит тяжесть управления огромной страной, подвластной тебе. А на войну ты пошли хорошего полководца — полководца испытанной доблести. Стотысячного войска, треть которого составляют эллинские наемники, закаленные в битвах, вполне довольно, чтобы разбить Македонянина. И если ты, царь, доверишь мне войско, я берусь осуществить это дело.

Дарий облегченно вздохнул. Это справедливо. Царь — для того, чтобы править страной, а на войну пусть идут полководцы. Зачем же ему рисковать своей царской жизнью?

— Ты правильно сказал, Хоридем. Ты привык командовать войском. И кто же победит эллина, как не эллин? Я согласен возложить на тебя эту войну. Надеюсь, что она будет недолгой.

Персидские военачальники сразу заволновались. Ропот прошел по их рядам. Дарий с удивлением окинул их взглядом. Что такое? Они противятся решению своего царя?

Поднялся Бесс:

— Будет все так, как ты решишь, царь. Но выслушай и нас, как выслушал чужеземца. Почему ты сразу поверил этому человеку? Разве ты не знаешь, скольким царям и правителям он уже изменил? Разве ты не знаешь, что войско его сражается во имя денег, а не во имя защиты родины? Хоридем добивается верховного командования. И если ты сделаешь его полководцем всего персидского войска, он предаст персов македонянам, как предавал многих. Македоняне одной крови с ним, с эллином, а мы, персы, ему чужие!

Заговорили и другие царедворцы, родственники царя:

— Неужели, царь, у тебя нет своих, персидских полководцев? Если бы это было так, то откуда взялось бы твое огромное царство?

— Это позорно для нас и обидно, царь, идти в бой под командой эллина, да еще наемника!

— Ты отдаешь Персию в руки чужеземца, царь. Ты верил Мемнону. А почему Мемнон оставил незащищенным Кизик на Геллеспонте и этим позволил македонянам переправиться на наш берег? Он изменял тебе. Изменит и Хоридем. Он предаст царство Кира!

Дарий снова нахмурился. Да, они говорят правду. Может быть, он и в самом деле поторопился со своим решением?

Но тут опять выступил Хоридем. Как всегда дерзкий, как всегда несдержанный, он со всем своим гневом и грубостью обрушился на персидских вельмож.

— «Неужели нет у царя персидских полководцев!», говорите вы! — закричал он. — А разве есть? Вы, ожиревшие, забывшие, как держать оружие, вы, которые дни свои проводите в празднествах и обжорстве, — полководцы? Вы, трусы, бежавшие из-под Граника от горстки македонян, собираетесь вести такое огромное войско? Вы хотите воевать с македонянами? Но македоняне знают, что такое война, а вы этого не знаете! Огромное государство! Еще бы! Только оно приобретено тогда, когда персы действительно были воинами!

Это было слишком. Персы вскочили с мест, они кричали, что это неслыханно — так оскорблять их в присутствии царя. Царь, не помня себя от обиды — ведь и он перс! — вскочил с трона и схватил Хоридема за пояс.

— О! О! — прошло по залу.

Хоридем побелел. Он знал, что это значит. Царь отдавал его на казнь. Стража тотчас бросилась на Хоридема. Но пока его тащили из зала, он успел прокричать Дарию:

— Ты, царь, скоро раскаешься в этом! А за несправедливость твою наказанием тебе — скорым наказанием! — будет крушение твоего царства! Александр близок, и никто не защитит тебя от него!

Хоридема вывели из зала и тут же задушили.

Дарий вдруг опомнился. Что он сделал! Что он сделал! Он убил своего лучшего полководца и воина, какой у него еще оставался.

Дарий знал цену своим персидским военачальникам — это показала ему битва при Гранике. Надо сейчас кого-то назначить военачальником всех войск. Но кого? Царь угрюмо смотрел на своих полководцев, прикидывал… Этого? Нет, не годится. Или этого? Нет. А назначить надо немедленно: Александр идет, идет не останавливаясь!